XVIII ФЕСТИВАЛЬ ПОЭЗИИ НА БАЙКАЛЕ
Александр Егоров
Схождение на да
У бабра гигантского мучаюсь в лапах.
Не чую ноздрями я сладостный запах
черемухи-памяти. Лишь изо рта,
вернее из пасти, воняет гниеньем.
Есть фотки, конечно,
но лень им, но лень им
прошедшее строить... Das Ende. Черта.
Покамест висит лепестковая перхоть —
закончу (два года еще) универ хоть,
а после помилует города тигр
меня. При таком офигенном раскладе,
во имя мечты,
возвращения ради,
уйду от придурками созданных игр.
С другой стороны, ностальгия чревата
потерей реальности вне аромата.
Господь, умоля-я-яю, довольно химер!
Растают ли дни, что представлены кроной,
всегда белоснежной, никак не зеленой?
........................................
Желудок зверюги — бурлит по-ангарски.
Сгущаются краски.
До трапезы, значит, мгновенье осталось,
ну, самая малость...
Ура!
Где-то посередине
Обыватель, купивший последний айфон
за (внимание!) 1300
€вропейских бумажек, — достоин ли он
уважения идеалиста?
Alea jacta est
Уже июнь. До судорог в кистях —
пытаюсь лезть по скользкому канату.
Внизу — весна, прошедшая впотьмах.
Что наверху? Стремящийся к закату
ненужный страх.
Как доползу, мгновенно пропадет
боязнь того, что дар меня покинет.
Авось Олимп (высо́та всех высот)
навстречу мне когда-нибудь низринет
запретный плод.
И я борюсь. Схватившись за канат,
мозолю рук невинные ладони.
Уже июнь. Семь лет тому назад —
я был иным, но в бешеной погоне
явился ад.
Коль упаду останется пятно,
верней сказать, раздавленная клюква.
Зачем тружусь? По-прежнему темно.
Все озарит единственная буква:
лихое «О».
Окружность знака станет роковой
(его границы — согнутое жало!)
поскольку жребий, брошенный судьбой,
не изменить — во что бы то ни стало —
своей мольбой.
Еще рывок! Едва ль со стороны
заметен бой, свирепствующий в теле.
«Сизифов труд! Поэты не нужны!» —
орет душа. Сомнения на деле
подтверждены?
* * *
Мир из Бога состоит,
точно «литера» из литер.
Да, Его реальный вид
(Иисус? Аллах? Юпитер?) —
энтелехия, душа,
мощь, которая повсюду.
— Уверяю, гадом буду,
ересь очень хороша.