НОВЫЕ ПЕРЕВОДЫ
Давид Маградзе
ЛЕХАИМ
Посвящается моему другу, замечательному поэту Даниелю Озу и многовековой дружбе еврейского и грузинского народов
— Лехаим, Хаим!
— Хаим, лехаим!
Столетьями погоня не стихала.
Кошерной кровью до сих пор стекаем
С дощатых стен Треблинки и Дахау.
Стук каблуков и резкое «Зиг хайль!».
Вверх наискось рука рванулась рьяно…
Из Ветхого Завета Михаэль
Придет ли залечить былые раны?
Вопрос — и следом весь твой род хулят.
Кого спасешь ты — Сару или Ханну?
Как выберешь? Как стерпишь детский взгляд?
И как же далеко до Ханаана!
Земли обетованной нет как нет,
А та, что есть, полна кошерной кровью.
Затем стихами изливаюсь вновь я,
Что из-за слез не виден белый свет.
…И был приказ: лютуй еще не так —
Лютейший удостоится награды.
А на повязке был солярный знак —
Знак свастики, не знающей пощады.
Вождь антисемитизмом заразил
Своих земель огромные пространства
И, несмотря на вегетарианство,
Каннибализм как норму учредил.
Вопрос — и следом весь твой род хулят.
Кого спасешь ты — Сару или Ханну?
Как выберешь? Как стерпишь детский взгляд?
И как же далеко до Ханаана!
Еврей налег на посох. Смотрит строго.
Что, фараон, ты понял речь его?
Вослед ей эхо голосом Армстронга
Пропело хрипло: «Let my people go!»
Исчез ягненок белый — а куда?
На небе — звездный полог златотканый.
Скатилась вниз летучая звезда
И окунулась в волны Иордана.
Пастух спросил: «Чем полон небосвод?
И что за знак полетом звездным подан?»
К Израилю пустыней путь ведет
Через пески под жарким небосводом.
Пришла вода в пустыню. На откосах
Оливы плодоносят в должный срок.
Со сцены проповедует тот посох,
Который море Красное рассек.
Шоссе петляет. Цель близка уже.
С вином кошерным легок разговор.
Оркестром дирижирует Мошэ
По заповеди ля-бемоль-минор!
Перевод с грузинского Николая Голя
