ЭССЕИСТИКА И КРИТИКА

АЛЕКСАНДР ПЕТРЯКОВ

ДАЛИ — ЛИТЕРАТОР

К 100-летию Сальвадора Дали

Сальвадор Дали был не только непревзойденным мастером кисти, но и незаурядным литератором. Он автор многочисленных статей, манифестов, стихов, а также пьес, киносценариев, художественных мемуаров и прозы.

Свои первые литературные опыты юный художник опубликовал в начале 1919 года, когда ему было четырнадцать лет, в журнальчике «Студиум». Это издание осуществлялось самим Дали и его друзьями в родном городе Фигерасе. Здесь были помещены шесть небольших статей о мастерах прошлого — Гойе, Дюрере, Эль Греко, Веласкесе, Леонардо да Винчи и Микеланджело, а также два стихотворения.

В юности Дали вел и дневник, где восторгался природой родного края, дарующей ему творческий экстаз и вдохновение, писал о своих пристрастиях в живописи (в то время он был увлечен французским импрессионизмом), выражал свои политические симпатии к Советской России. Пытался в то время Дали выразить себя и в художественной прозе. Юноша начал сочинять роман «Летние полдни», где восторженно описывал природу Средиземноморья, пустынного тогда еще побережья Коста Бравы; городок Кадакес, куда семья Дали приезжала на лето и который стал для художника единственно возможным местом творчества почти до конца его жизни.

В 1922 году Дали поступает в Королевскую Академию художеств в Мадриде. Поселяется в Студенческой Резиденции, элитном общежитии для детей богатых родителей. Здесь он знакомится с будущим кинорежиссером Луисом Бунюэлем и позже — с Федерико Гарсиа Лоркой. Между этими тремя гениями были в молодости очень непростые отношения, и их нюансы занятны и любопытны, однако, за недостатком места, скажем лишь, что Сальвадор Дали относился к Бунюэлю с меньшей теплотой, нежели к Лорке, которого любил всю свою жизнь.

К моменту их знакомства Лорка выпустил уже два сборника стихов и был известен в литературной среде Мадрида. Его очень ценили за лучистое обаяние и многочисленные таланты: он хорошо исполнял свои стихи под гитару, увлекательно рассказывал всякие забавные истории, умел показывать фокусы и разыгрывать комические мизансцены. Словом, как писал Дали, он «сиял, как волшебный алмаз».

Дали, также привыкший блистать и лидерствовать, поначалу ревновал, видя в Лорке соперника на ниве студенческой популярности, но позже распознал в поэте равного себе гения: «То был поэтический феномен, уникальный, цельный — поэзия во плоти с пульсирующей кровью, трепещущая от тысяч язычков пламени, сокрытых в темноте потаенной биологии, наделенная, как и всякая сущность, своей собственной неповторимой формой».

Говоря о «потаенной биологии», Дали, может быть, имел в виду нетрадиционную, как сейчас говорят, сексуальную ориентацию друга. Молодой художник в то время стал даже объектом домогательств андалузского поэта, но, к счастью, в его окружении нашлась женщина, студентка Маргарита Мансо, раскрепощенная, похожая на юношу и плоскогрудая, и с ней-то Лорка и удовлетворил свою полыхавшую страсть.

В консервативной молодежной мадридской среде «голубизна» не поощрялась — именно за это не любил Лорку Бунюэль, красавец, блиставший в Мадриде маскулинными доблестями: занимался боксом, шлялся по борделям, затевал драки…

Дали и Лорка подружились настолько, что поэт дважды приезжал к Сальвадору в Кадакес. В первый раз он появился там на пасхальные каникулы 1925 года и очаровал семью художника. Семнадцатилетняя сестра Дали Анна-Мария посвятила лучезарному андалузцу не одну страницу в своих мемуарах, они стали с Лоркой неразлучными приятелями. Отец художника, нотариус, полюбил Лорку как сына и был потрясен его талантом, когда Лорка прочел пьесу «Мариана Пинеда» (позже Дали сделает к ней эскиз декораций).

Это был не единственный плод их творческого содружества. Лорка появляется на холстах и рисунках художника на протяжении всего его творческого пути; кроме того, он разбудил в Дали поэта, писавшего в то время много стихов, в том числе поэму-эссе «Святой Себастьян», посвященную другу, для которого образ святого Себасть­яна был близок в связи с его гомосексуальностью. Необычная словесная ткань этого произведения, яркая рафинированная образность и иные достоинства позволяют отнести его к первым литературным шедеврам великого живописца.

В это время Лорка пишет большую «Оду Сальвадору Дали», где есть такие строки (пер. А. Гелескула):

Но важнее другое. Не судьбы искусства
и не судьбы эпохи с ее канителью,
породнили нас общие поиски смысла.
Как назвать это — дружбою или дуэлью?

Действительно, их взгляды на современную культуру во многом были различными. Дали считал современное традиционное искусство «тухлятиной» и полагал, что технический прогресс и научные открытия являются движущей силой и в сфере культуры. Он писал Лорке: «...человек никогда не видел ничего столь красивого и поэтичного, как никелированное авто. Техника переменила все… Нас окружает новая, совершенная красота — и от нее родится новая поэзия».

С этих позиций он раскритиковал «Цыганское романсеро» Лорки: «Ты связан по рукам и ногам путами отжившей поэтической манеры, уже не способной ни воплотить сегодняшние порывы, ни взволновать… ты топчешься на месте, иллю­стрируя самые затасканные общие места».

Интересны эстетические пристрастия Дали в области кино.

В 1928 году Бунюэль задумал поставить на деньги матери фильм по рассказам писателя Гомеса де ла Серна, но тот сценария не написал, и когда разочарованный режиссер пожаловался на это Дали, художник предложил свою идею фильма, набросав ее на коробке из-под ботинок. Позже Бунюэль приехал в Фигерас с пишущей машинкой, и они вместе сочинили сценарий фильма «Андалузский пес».

Этот фильм стал шедевром, о нем написано достаточно много. В нашей стране он, кажется, впервые был показан лишь в 1970-е годы.

Очередным совместным детищем Дали и Бунюэля стал сценарий фильма «Золотой век», получившего уже при первом показе такой скандальный успех, что французские власти вынуждены были запретить его на целых полвека.

Впоследствии Бунюэль стал преуменьшать вклад Дали в их общую работу и убирать его имя с афиш, что очень возмутило честолюбивого каталонца, и в конце концов их отношения испортились окончательно.

В 1930 году вышла первая книга Дали, под названием «Видимая женщина». Ее обложку украшал фотопортрет Галы, жены французского поэта Элюара. С ней Дали познакомился в Кадакесе, куда Элюар по приглашению художника приезжал летом 1929 года. Вскоре Гала, в девичестве Елена Дьяконова, стала женой Сальвадора, их разлучила лишь смерть Галы в 1982 году.

В книге «Видимая женщина» есть текст «Любовь», круто замешанный на психоанализе. Дали в то время был увлечен теориями Фрейда, был апологетом его идей, активно проповедуя их как в теоретических статьях, так и в живописных работах. Задолго до возникновения движения хиппи Дали провозглашает здесь: любовь — единственно достойное занятие в жизни.

После знакомства с основоположником сюрреализма Андре Бретоном Дали становится пропагандистом этого течения — выступает с лекциями, пишет статьи в журнал «Сюрреализм на службе революции». В этом органе сюрреалистов появились тексты «Любовь и память» и «Мечты» — сексуальные откровения художника. Они были настолько шокирующими, что вызвали неприятие даже у соратников по движению.

Во времена эмиграции (Америка, 1940 год) Дали написал свою лучшую книгу «Тайная жизнь Сальвадора Дали, написанная им самим». В ней сполна проявилась его литературная одаренность. Драгоценными блестками рассыпан по страницам неиссякаемый юмор, приправленный точными наблюдениями. Эпизоды раннего детства описаны так живо и ярко, будто автор только вчера был ребенком. Да что там! Он отчетливо помнит и свою внутриутробную жизнь. По мнению Дали, жизнь в утробе — это рай, а появление на свет — изгнание из рая. И в то же время «внутриутробный рай цветом схож с адом: он — огненно-алый, мерцающий, оранжево-золотой, вспыхивающий синими языками, текучий, липкий и в то же время недвижный, крепкий, симметрично выверенный».

История жизни тридцатишестилетнего художника в этих мемуарах отчасти правдива, отчасти вымышлена, точнее, ведома неуправляемой фантазией и зафиксирована настолько образным языком и так живо, что даже самый привередливый читатель способен получить истинное наслаждение. Книга наполнена яркими сравнениями, меткими метафорами и прекрасно иллюстрирована — виртуозная графика автора является тут и приправой, и самодовлеющей ценностью.

События своей жизни Дали причудливо переплетает в художественной ткани повествования, не заботясь о датах. Они образуют волшебную сказку. Книга наполнена великолепными диалогами, мягкими и ироничными портретами извест­ных людей.

Книга вышла в 1942 году и не всем пришлась по вкусу. Автор знаменитой антиутопии «1984» Джордж Оруэлл не нашел в ней ничего, кроме «извращений и некрофилии».

Тем не менее книга в Америке имела большой успех, поэтому Дали решил попробовать себя и в качестве романиста. Уединившись в Нью-Гемпшире в доме одного из своих меценатов маркиза де Куэваса, он сочинил роман под названием «Тайные лики».

В художественном отношении эта книга слабее «Тайной жизни» и любопытна лишь попыткой автора выявить заявленную в предисловии взаимосвязь между садизмом и мазохизмом через образ главной героини — Соланж де Кледа. Образованный от фамилии героини термин «кледализм» означает «ощущение боли и удовольствия через абсолютное отождествление с объектом».

В 1948 году в Америке выходит очередная книга Дали «50 магических секретов мастерства». Она содержит много дельных советов художникам, начиная с выбора кистей, грунтов, описания свойств различных масел и разбавителей, способов смешения красок, правильного построения перспективного изображения, а также рекомендаций, как должен сидеть художник перед мольбертом, как и обо что должны быть оперты его ноги, с какой скоростью должна двигаться рука живописца, когда он пишет небо и передает на нем «неуловимую игру света, чем так славятся картины Дали», как писать мелкие детали и многое другое. Но помимо этого текст изобилует совершенно непонятными непосвященному выдумками и фантазиями, откровенно дурачащими читателя своей мнимой серьезностью.

Главный из всех секретов «состоит в том, что любой художник, мечтающий подарить миру шедевр, должен жениться на моей жене»... Действительно, Гала была для него главным инструментом его творчества. Она была его музой, мечтой, вдохновением и идеалом красоты. Через нее, ее ауру, рвался он в заоблачные выси.

Он подписывал свои работы «Гала Сальвадор Дали» и говорил: «Я люблю Галу больше, чем отца, больше, чем мать, больше, чем славу, и даже больше, чем деньги». Не видя в том греха и без тени сомнения Дали изображал жену в образе Мадонны.

Крупным литературным успехом Дали можно считать и вышедший в 1964 году «Дневник одного гения» с таким посвящением: «Я посвящаю эту книгу моему ГЕНИЮ, моей победоносной богине ГАЛЕ ГРАДИВЕ, моей ЕЛЕНЕ ТРОЯНСКОЙ, моей СВЯТОЙ ЕЛЕНЕ, моей блистательной, как морская гладь, ГАЛЕ ГАЛАТЕЕ БЕЗМЯТЕЖНОЙ».

Произведение это опять мемуарное, описывающее жизнь художника в основном в 1950-е годы в Порт-Льигате, рядом с Кадакесом. Здесь он плодотворно трудился каждое лето от зари до зари, и его счастливая безмятежная жизнь в три­единстве (Дали, Гала и живопись) была «отрегулирована точно, как часы». Помещены и более ранние воспоминания, относящиеся к 1930-м годам. Описывается, в частности, как Дали исключали из своих рядов правоверные парижские сюрреалисты во главе с Андре Бретоном, возмущенные безответственными, на их взгляд, высказываниями о Гитлере, а также тем, что художник выставил работу под названием «Загадка Вильгельма Телля», где Ленин изображен с гипертрофированной ягодицей. Дали на этом судилище отстаивал неограниченную свободу творчества и «потребовал права отрастить Ленину трехметровые ягодицы, приправить его портрет студнем из гитлеризма, а если потребуется, то и нафаршировать все это римским католицизмом».

Описана тут и встреча художника с кумиром его молодости Зигмундом Фрейдом, которая произошла в Лондоне в 1938 году. Дали тогда показал Фрейду свою работу «Метаморфозы Нарцисса» и сделал графический портрет знаменитого ученого.

В качестве приложения к этой книге помещены «Избранные главы из сочинения ИСКУССТВО ПУКА…». Оно полно раблезианского юмора.

Более поздние воспоминания Дали вошли в 1973 году в книгу «Неисповедимая исповедь».

Литературное наследие Дали огромно. К сожалению, на русском языке Дали практически не представлен как публицист, теоретик сюрреализма, создатель многих остроумных и оригинальных теорий и кинопроектов, проливающих дополнительный свет на его личность, которая, как говорил художник, гораздо крупнее его таланта.

Есть, однако, надежда, что отмечаемый в мае этого года столетний юбилей Сальвадора Дали «разбудит» исследователей, переводчиков и издателей, и отечественный читатель сможет ознакомиться с этой гранью многоликого таланта художника.