Светлана Мосова
Просим до простору!
Один божий человек по фамилии Бoжевич (ударение на «о»!), житель
сказочной страны Черногории, пригласил к себе в гости художников из Питера. Все
равно кого, сказал он, позвонив в творческий союз, лишь одно условие: чтобы
были профессоры.
Художники собрались быстро (только свистни!):
два профессора (один настоящий!), три ассистента. Погрузились в самолет и
прилетели: а вот и мы.
А перед ними — рай: солнце! море!.. Небо —
цвета, какого не бывает, киви плющом (никто не рвет!), мандарины валяются прямо
на земле — никто не хватает!.. Рай, рай!.. И Божевич
стоит, как святой Петр с ключами: просим у мой прустор! — говорит.
Какой прустор?..
— До простуру,
наверное... — предположил профессор. — До дому, до хаты, мол.
— А, поняли! До простору, значит?
И Божевич повел их до
простору, выделил самый большой простор, под простором — винный подвал: квась!
Рай, рай!.. Им открылось. Потому что, понятно,
человеку, жившему хоть раз на земле, ад представить несложно, но вот рай?! Даже
великим художникам рай не удавался: отсутствовал конфликт, диалектика — закон
движения жизни и художественного произведения.
— Да-а… Значит, вот он какой — рай!..
А в Питере ноябрь (просимо заметить!)
благородного серого цвета, черно-белое кино, а у Божевича
все неблагородно так, цветасто и весело — магнолии как нарисованные, солнце как
улыбка Божевича, а по стенам прыг-прыг — розовые
ящерицы!..
— Господи!.. даже твари у них розовые!
Ящерицы были уже лишними в багаже впечатлений,
чрезмерными, на них не было сил.
— Надо выпить, — сказал лжепрофессор:
розовая тварь доконала и его, чувствительного к цвету.
Ассистенты одобрили.
А горы в Черногории оказались не черными, как
следовало ожидать, а яркими, цветными, как на рисунках детей. Им объяснили:
черные — значит, гибельные. Они там, дальше, страшные; пойдешь — не вернешься,
никто не возвращался.
А им туда и не надо. Зачем? Им и тут хорошо. Без
диалектики.
Божевич выделил им свой
старенький джип: тормоза — одна видимость, дверь на веревочке, весело!
Умастились, поехали. Тормозили ногами. Весело, весело.
А потом бродили по улочкам, закоулочкам,
сказочным дворикам, озираясь и воздыхая…
— Я бы хотела жить здесь, — говорила Ира. — Вот в этом домике, в тишине, среди киви и
розовых ящериц, и изображать из себя Фриду Кало…
Все хотели.
— Э-эх… надо было и
жену взять с собой!.. Жаль, что не видит...
— А мы ей расскажем! — утешали други.
А в море мурены — причем уже пойманные, на
лесках (заверните!), даже, грешным делом, мысль закралась: прихватить одну!..
Да вдруг откуда ни возьмись — Посейдон с трезубцем:
борода черна!.. нож за поясом!.. Страшно!
Вынырнул — Посейдон следом. И что-то на своем: кто таков, мол, будешь? Из каких мест?
Санкт-Петербург!..
О-о!..
Гостим у Божевича…
О-о-о! — нырнул: рыбину на трезубец — хрясь! ножиком башку — хрясь! — вынырнул. — На за это!
За что?!
За то, что Санкт-Петербург! И Божевич!..
Спасибо… А голову-то
зачем — хрясь?!
А нельзя иначе — хищник: руку только так — хрясь! — не помилует.
(О Господи!.. Хорошо, что не скрал!..
Бог уберег. И с чувством: спасибо, Господи!)
А на берегу свои:
поймал?!
Одарили.
Кто?!
Посейдон.
Не может быть.
Может: знал два волшебных слова — «Божевич» и «Санкт-Петербург».
Молодец!.. А огромная какая!..
Жаль, что жена не видит…
Да отстань ты со своей женой!
Поднимались под песнопение птиц, объедались
воздухом, залезали в свою колымагу с дверью на веревочке, колесили по горам, а
к вечеру возвращались, Божевич встречал их — просим
до простору!
Шли до простору — отведать винных припасов,
счастливые, возбужденные, рассказывали про прожитый день, жарили мурену (коты
крали, весело, весело!), а Божевич глядел на них, как
на малых детей, улыбался во все свое загорелое доброе лицо — и все хотелось
спросить его: а за что? За что, добрый человек, ты одарил нас, грешных, этим
райским блаженством? И не миллионер ведь, а свой брат художник. Со слабостями —
с пиететом к профессуре.
А потом пообвыкли, конечно, занимались кто чем:
кто с кисточкой бегал, кто с удочкой, кто плескался в море среди мурен,
виновато вздыхая по жене... А профессура квасила.
И думали между делом: а вот если взять и
остаться? в раю?! без ноября благородного серого цвета, без насморка, луж?.. И
грустно качали головами:
— Чай, сдохнем...
Уезжали…
Прощай, Божевич!..
Божевич улыбался им вслед,
долго махал рукой, а они все мялись, все хотели спросить: а зачем звал, добрый
человек, зачем тебе это надо было? Или вправду скучно грешному человеку в раю?
или еще что?.. Так и не спросили. Осталась тайна. Простор для фантазии. А думай
что хочешь.
И они вернулись в свой гнусный
ноябрь благородного серого цвета, в черно-белое кино, где встретила их
собственная непригодная для жизни жизнь. Но фотографии грели: это Божевич — милый Божевич!.. А это
его просторы (жаль, что тебя с нами не было!), это оливы, им тыщи лет!.. а это кактус, цветок
на нем как красная дуля, по вкусу — свекла, но гораздо красивей!.. А острова!..
А старинные храмы (жаль, жаль, что тебя с нами не было)…
А потом с ними стали случаться разные
неприятности, большие и малые. У одних помер старый кот, член
семьи, горе было большое, у другого ушла жена — та самая, которой с ними не
было (быть может, даже по этой причине!), а у лжепрофессора
приветливые менты, обыскав для порядку, сперли мобильник, оставив на сердце осадок. У четвертого,
чего хуже, воры вынесли из мастерской картины (то есть
поклонники его таланта пожелали остаться неизвестными)… За все, за все надо
платить — и за плохое и за хорошее. Ничего даром.
Все ждали нового года, весны и лета, когда Божевич вновь позовет их в свой райский уголок (обещал!),
тем более что у всех остались вопросы… один вопрос: а зачем ему это надо? Чтоб
при жизни они увидели рай? И стремились к нему?
И они стремились. Рисовали рай (получался!), и
по раю прыгали розовые твари, киви растекался плющом, дали
сияли, а в центре стоял Божевич, как святой Петр, —
улыбался…
Но внезапно пришла весть: умер Божевич.
Умер? Божевич?! Как же
так?! Милый, милый Божевич!.. И они никогда не увидят
его?!
Конечно, увидят.
Потому что теперь они точно знали, как выглядит
рай и что их ждет за примерное поведение, и крепко верили, что Там, у врат, встретит их Божевич
— улыбнется входящим и ласково скажет:
— Просим до простору!
ЧУЖАЯ БЕДА
Одна женщина из дальнего селения ехала в Москву
искать солдата, и никто в купе толком не мог ни спать, ни есть, потому что все
три дня пути эта женщина не спала и не ела, а только плакала и плакала, вот
такое неудобство.
А дело было вот в чем.
Пропавший без вести солдат, ее зять, вдруг
прислал письмо, где сообщил, что жив, но покалечен в войну, потерял ноги, что
лежит в госпитале и не знает, как жить дальше. Письмо было зачитано до дыр,
облито слезами, но при этом конверт с обратным адресом куда-то сгинул, такая
беда. И пока они искали всем миром этот конверт — вскрывали
полы, исследовали все щели! — пришло другое письмо, где солдат горько сетовал,
не получив ответа, и мучился сомнениями: а нужен ли он им теперь, безногий
калека, и судя по всему не нужен, а коли так, то прощайте, мол, никого не виню,
значит, такова судьба, не поминайте лихом.
И тут сердце разорвалось у женщины, там же, на
месте, — сердце склеили, а у дочери начались преждевременные роды, но, слава
богу, все обошлось, и дочь родила сына, вылитого отца, и вот тут…
И вот тут какая-то
неточность, расплыв, расфокус,
провал в памяти у попутчиков, намучившихся три дня подряд слушать одно и то же,
в связи с чем и не вспомнить теперь и не
сказать толком: а что случилось-то со вторым конвертом?!. То ли адреса
солдат не написал — по ненадобности уже, мол, то ли они его опять потеряли, что
уже чересчур, невероятно, перебор, ерунда какая-то! — тем не менее ясно было
одно: адреса не было, и, пообещав дочери: «Без Коли не вернусь!» — женщина ехала
в Москву искать солдата, как письмо Ваньки Жукова — дедушку.
Вот такая история.
И все в купе, конечно, утешали женщину, дружно
кляня эту чертовщину с конвертами, вылившуюся в такую катастрофу, людское горе,
рок… но, а есть-то надо?
А женщина все плакала и
плакала, отказываясь есть и пить, а дома оставалась плакать ее дочь, солдатская
жена, у которой от этих слез пропало молоко, и плакал ее мальчик, солдатский
сын, чуя в доме беду, а где-то одиноко плакал безногий солдат Коля, не
получивший ответа, и все эти реки слез желали слиться в один океан любви — и
эта живая боль,
раскрытая, как рана, мучила людей в купе, и было тяжело.
И каждый стал вспоминать свою историю — по
поводу и без, мало-помалу отгораживаясь своей печалью от беды женщины, — таковы
защитные силы человеческого организма, ничего не поделаешь. «Проклятая война!»
— говорили попутчики, то есть и войне досталось, и стране, и все дальше и
дальше уходили в своих рассуждениях умные люди от беды женщины (не догонишь! не
догонишь!), и женщине с ее тяжелой ношей было за ними, конечно, не поспеть…
Но, уже подъезжая к Москве, женщина вдруг
собралась, вытерла насухо слезы, завязала потуже платочек, села и приготовилась брать Москву.
И тут в купе кого-то осенило:
— А где же вы будете его искать?!. Какой госпиталь, род войск — вы знаете?
— Да откуда ж я знаю!.. — вздохнула женщина.
— А вы в Москве-то раньше бывали?
Женщина отрицательно покачала головой.
Купе уставилось на селянку, ее беда вдруг
предстала перед всеми во всем своем поганом величии, она обожгла сердца — и защитные силы
организма вдруг разом всем отказали.
— Но вы хоть представляете себе эту Москву?! — с
ужасом спросил кто-то («Ну вот зачем я об этом спросил?!»). — Москва-то
большая!.. Как же вы будете его искать?!.
И вот тут прозвучала эта ее удивительная фраза:
— Ничего-о!..
я до Рейгана дойду, а Колю найду!..
«Какого Рейгана?! — тихо изумилось купе. — При
чем здесь Рейган?! Нет, нет, Рейган совсем в другой стороне!..»
— Удачи вам! — искренне сказали попутчики,
прощаясь с женщиной, и…
И почему-то почувствовали, что сказали подлость.
— Спасибо, — кивнула женщина и, подхватив узлы,
быстро, скоро зашагала по перрону.
А попутчики, потоптавшись на месте, отправились
по своим делам… а что они могли еще сделать?! Нет, ну в самом деле, если рассуждать здраво, чем они могли ей
помочь? Бежать и искать Колю?! А где?! И как? Нет, нет, они ничего не могли
сделать — только пожелать удачи в бездне.
…А время
спустя, оставив сына, в Москву двинется дочь — вы безногого солдата не
видали?.. А мать, которая ищет этого солдата?..
А потом подрастет сын, сядет в поезд и тоже
поедет в Москву — с теми же вопросами к людям...
…И где они теперь, три вины, три любови, три печали, три Ваньки Жукова, нашли ли они солдата
и друг друга — в этой огромной, чужой и равнодушной Москве? Или канули в ней,
как канули другие люди, другие судьбы, другие слезы — о, сколько их упало в эту
бездну!..
— Удачи вам! — сказали тогда попутчики женщине,
унося ноги и еще не зная, что все! — что все они прокляты. Что отныне,
пожизненно, во всех безногих калеках им будет видеться бедный Коля, а во всех
бездомных — солдатская жена, мать и солдатский сын... И что все они теперь в
одной цепи — в одной...
Но пока она длится и множится, земля, быть
может, еще продержится?.. еще немного продержится...
| |
|
|
Всем читателям!
Чтобы получить журнал с доставкой в любой адрес, надо оформить подписку в почтовом отделении по
«Объединенному каталогу ПРЕССА РОССИИ «Подписка – 2021»
Полугодовая подписка по индексу: 42215
Годовая подписка по индексу: 71767
|
В Москве свежие номера "Звезды" можно приобрести в книжном магазине "Фаланстер" по адресу Малый Гнездниковский переулок, 12/27
Новые книги издательства "Журнал «Звезда»": |

В книге впервые публикуются стихотворения Алексея Пурина 1976-1989 годов.
Алексей Арнольдович Пурин (1955, Ленинград) — поэт, эссеист, переводчик.
С 1989 г. заведует отделом поэзии, а с 2002 г. также и отделом критики петербургского журнала «Звезда». В 1995–2009 гг. соредактор литературного альманаха «Urbi»
(Нижний Новгород — Прага — С.-Петербург; вышли в свет шестьдесят два выпуска).
Автор двух десятков стихотворных сборников (включая переиздания) и трех книг
эссеистики. Переводит голландских (в соавторстве с И. М. Михайловой) и немецких
поэтов, вышли в свет шесть книг переводов. Лауреат премий «Северная Пальмира»
(1996, 2002), «Честь и свобода» (1999), журналов «Новый мир» (2014) и «Нева» (2014).
Участник 32-го ежегодного Международного поэтического фестиваля в Роттердаме
(2001) и др. форумов. Произведения печатались в переводах на английский, голландский, итальянский, литовский, немецкий, польский, румынский, украинский,
французский и чешский, в т. ч. в представительных антологиях.
Цена: 130 руб.

Михаил Петрович Петров, доктор физико-математических наук, профессор, занимается исследованиями в области управляемого термоядерного синтеза, главный научный сотрудник Физико-технического института им. А.Ф. Иоффе. Лауреат двух Государственных премий СССР. В 1990 – 2000 работал приглашенным профессором в лабораториях по исследованию управляемого термоядерного синтеза в Мюнхене (ФРГ), Оксфорде (Великобритания) и Принстоне (США), Научный руководитель работ по участию ФТИ в создании Международного термоядерного реактора.
В книге «Огонь небесный» отражен незаурядный опыт не только крупного ученого, но и писателя, начинавшего литературный путь еще в начале шестидесятых. В нее вошли рассказы тех лет, воспоминания о научной работе в Англии и США, о дружбе с Иосифом Бродским, кинорежиссером Ильей Авербахом и другими незаурядными людьми ленинградской культуры.
Цена: 500 руб.

Мириам Гамбурд - известный израильский скульптор и рисовальщик, эссеист, доцент Академии искусств Бецалель в Иерусалиме, автор первого в истории книгопечатания альбома иллюстраций к эротическим отрывкам из Талмуда "Грех прекрасен содержанием. Любовь и "мерзость" в Талмуде Мидрашах и других священных еврейских книгах".
"Гаргулья" - собрание прозы художника, чей глаз точен, образы ярки, композиция крепка, суждения неожиданны и парадоксальны. Книга обладает всеми качествами, привлекающими непраздного читателя.
Цена: 400 руб.
Калле Каспер (род. в 1952 г.) — эстонский поэт,
прозаик, драматург, автор пяти стихотворных книг
и нескольких романов, в том числе эпопеи «Буриданы»
в восьми томах и романа «Чудо», написанного
на русском. В переводе на русский язык вышла
книга стихов «Песни Орфея» (СПб., 2017).
Алексей Пурин (род. в 1955 г.) — русский поэт, эссеист,
переводчик, автор семи стихотворных книг, трех книг
эссеистики и шести книг переводов.
Цена: 130 руб.

Алексей Арнольдович Пурин (1955, Ленинград) — поэт, эссеист, переводчик.
С 1989 г. заведует отделом поэзии, а с 2002 г. также и отделом критики петербургского журнала «Звезда». В 1995–2009 гг. соредактор литературного альманаха «Urbi»
(Нижний Новгород — Прага — С.-Петербург; вышли в свет шестьдесят два выпуска).
Автор двух десятков стихотворных сборников (включая переиздания) и трех книг
эссеистики. Переводит голландских (в соавторстве с И. М. Михайловой) и немецких
поэтов, вышли в свет шесть книг переводов. Лауреат премий «Северная Пальмира»
(1996, 2002), «Честь и свобода» (1999), журналов «Новый мир» (2014) и «Нева» (2014).
Участник 32-го ежегодного Международного поэтического фестиваля в Роттердаме
(2001) и др. форумов. Произведения печатались в переводах на английский, голландский, итальянский, литовский, немецкий, польский, румынский, украинский,
французский и чешский, в т. ч. в представительных антологиях.
В книге впервые публикуются ранние стихотворения автора.
Цена: 130 руб.

Эта книга посвящена одному из творцов «серебряного века», авангардному преобразователю отечественной сцены, режиссеру, драматургу, теоретику и историку театра Николаю Николаевичу Евреинову (1879-1953). Она написана его братом, доктором технических наук, профессором Владимиром Николаевичем Евреиновым (1880-1962), известным ученым в области гидравлики и гидротехники. После смерти брата в Париже он принялся за его жизнеописание, над которым работал практически до своей кончины. Воспоминания посвящены доэмигрантскому периоду жизни Николая Евреинова, навсегда покинувшего Россию в 1925 году. До этого времени общение братьев было постоянным и часто происходило именно у Владимира, так как он из всех четверых братьев и сестер Евреиновых оставался жить с матерью, и его дом являлся притягательным центром близким к семье людей, в том числе друзей Николая Николаевича - Ю. Анненкова, Д. Бурлюка, В.Каменского, Н. Кульбина, В. Корчагиной-Алексан-дровской, Л. Андреева, М. Бабенчикова и многих других. В семье Евреиновых бережно сохранились документы, фотографии, письма того времени. Они нашли органичное место в качестве иллюстраций, украшающих настоящую книгу. Все они взяты из домашнего архива Евреиновых-Никитиных в С.-Петербурге. Большая их часть публикуется впервые.
Цена: 2000 руб.

Книга Леонида Штакельберга «Пасынки поздней империи» состоит из одной большой повести под таким же названием и нескольких документальных в основе рассказов-очерков «Призывный гул стадиона», «Камчатка», «Че», «Отец». Проза Штакельберга столь же своеобразна, сколь своеобразным и незабываемым был сам автор, замечательный рассказчик. Повесть «пасынки поздней империи» рассказывает о трудной работе ленинградских шоферов такси, о их пассажирах, о городе, увиденном из окна машины.
«Призывный гул стадиона» - рассказ-очерк-воспоминание о ленинградских спортсменах, с которыми Штакельбергу довелось встречаться. Очерк «Отец» - подробный и любовный рассказ об отце, научном сотруднике Института имени Лесгафта, получившем смертельное ранение на Ленинградском фронте.
Цена: 350 руб.
Круглый стол «Власть слова и слово власти» посвящен одному из самых драматических социокультурных событий послевоенного времени – Постановлению Оргбюро ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград» 1946 г.
Цена: 100 руб.
Книга Елены Андреевны Кумпан (1938-2013) рассказывает об уходящей культуре 1950 – 1960-х годов. Автор – геолог, поэт, экскурсовод – была дружна со многими выдающимися людьми той бурной эпохи. Герои ее воспоминаний – поэты и писатели Андрей Битов, Иосиф Бродский, Александр Городницкий, Рид Грачев, Александр Кушнер, Глеб Семенов, замечательные ученые, литераторы, переводчики: Л.Я. Гтнзбург, Э.Л. Линецкая, Т.Ю. Хмельницкая, О.Г. Савич, Е.Г. Эткинд, Н.Я. Берковский, Д.Е. Максимов, Ю.М. Лотман и многие другие
Книга написана увлекательно и содержит большой документальный материал, воссоздающий многообразную и сложную картину столь важной, но во многом забытой эпохи. Издание дополнено стихами из единственного поэтического сборника Елены Кумпан «Горсти» (1968).
Цена: 350 руб.

Книга тематически разнообразна: истории из пионервожатской жизни автора, повесть об отце, расследование жизни и судьбы лейтенанта Шмидта, события финской войны, история поисков и открытий времен Великой Отечественной войны.
Цена: 250 руб.
В сборнике представлены рассказы, написанные в 1970-1990-ж годах. То чему они посвящены, не утратило своей актуальности, хотя в чем-то они, безусловно, являются замечательным свидетельством настроений того времени.
Нелла Камышинская родилась в Одессе, жила в Киеве и Ленинграде, в настоящее время живет в Германии.
Цена: 250 руб.

В 1962 году, более полувека назад, вышла в свет первая книга стихов Александра Кушнера. С тех пор им написано еще восемнадцать книг - и составить «избранное» из них – непростая задача, приходится жертвовать многим ради того, что автору кажется сегодня лучшим. Читатель найдет в этом избранном немало знакомых ему стихов 1960-1990-х годов, сможет прочесть и оценить то, что было написано уже в новом XXI веке.
Александра Кушнера привлекает не поверхностная, формальная, а скрытая в глубине текста новизна. В одном из стихотворений он пишет, что надеется получить поэтическую премию из рук самого Аполлона: «За то, что ракурс свой я в этот мир принес / И непохожие ни на кого мотивы…»
И действительно, читая Кушнера, поражаешься разнообразию тем, мотивов, лирических сюжетов – и в то же время в каждом стихотворении безошибочно узнается его голос, который не спутать ни с чьим другим. Наверное, это свойство, присущее лишь подлинному поэту, и привлекает к его стихам широкое читательское внимание и любовь знатоков.
Цена: 400 руб.

Аннотация - "Нас время учило..." - сборник документальной автобиографической прозы петербургского скульптора и фронтовика Льва Самсоновича Разумовского.
В сборник вошли две документальные повести "Дети блокады" (воспоминания автора о семье и первой блокадной зиме и рассказы о блокаде и эвакуации педагогов и воспитанников детского дома 55/61) и "Нас время учило..." (фронтовые воспоминания автора 1943-1944 гг.), а также избранные письма из семейного архива и иллюстрации.
Цена: 400 руб.

Алексей Арнольдович Пурин (род. в 1955 г. в Ленинграде) — поэт,
эссеист, переводчик. Автор пятнадцати (включая переиздания) стихотворных
сборников и трех книг эссеистики. Переводит немецких и голландских
(в соавторстве с И. М. Михайловой ) поэтов, опубликовал пять
книг переводов. Лауреат Санкт-Петербургской литературной премии
«Северная Пальмира» (1996, 2002) и др.
В настоящем издании представлены лучшие стихи автора за четыре
десятилетия литературной работы, включая новую, седьмую, книгу «Почтовый
голубь» и полный перевод «Сонетов к Орфею» Р.-М. Рильке.
Цена: 350 руб.
Национальный книжный дистрибьютор "Книжный Клуб 36.6"
Офис: Москва, Бакунинская ул., дом 71, строение 10
Проезд: метро "Бауманская", "Электрозаводская"
Почтовый адрес: 107078, Москва, а/я 245
Многоканальный телефон: +7 (495) 926- 45- 44
e-mail: club366@club366.ru
сайт: www.club366.ru
|