Олег Юрьев

ФЕВРАЛЬ НА ХОЛМЕ

    Ольге Мартыновой

Три шестистишия со словом «вода»

Из небес, как баночка, пустых,
с толстыми гранеными боками
на дуршлаг откинута вода.
Все затычки-марлечки не встык —
проползают медленно, пока не
валятся в брусчатый снег, сюда.

Мы живем, как водоросль, на дне
смутностенного пустого неба,
где на ситах носится вода.
И со вжиком — бритвой на ремне —
облетают нас по краю недо-
переправленные поезда.

А когда колесный перестук
замерзает где-то за краями,
в капле каждой гасится вода.
И тогда выводит нас пастух
поглядеть с холма, как в черной яме
дышат золотые города.

Песни зимних высот (1)

О холмы, облитые брусчаткой,
Лязгнул быстрый луч и был таков,
И пропал — над смотровой площадкой,
В набеленных лицах облаков.

Луч зеленый, новый штык трехгранный,

Бескозырка — ленточки до пят...

— Облака, не спите под охраной,

Под охраной облака не спят.

И не жмите к холодящей грани

Ваши щеки, вспухлы и нежны,

Ведь уже в ущелья за горами

Узкие откинуты ножны.

Сизый дым взвивается по мачте...
Ржавый пар на куполе — как йод...
— Вы его, бессонного, не прячьте.
Вот он выйдет и вас всех убьет.

Песни зимних высот (2)

— Не по склону, а по небо-склону,
По скрипящей звездной шелухе,
Побежать бы тополю и клену,
И сосне, и вязу, и ольхе... — — —

...Ах, куда ж там... Да и по площадке
Им не разбежаться смотровой,
Где в своей железной плащ-палатке
Каменеет тенью часовой.

— Не по своду, а по небо-своду,
Чтоб получше звезды полущить,
Вон на том Шляху на ту подводу
Хорошо бы лучик получить... — — —

Но куда ж там... Замер свилеватый
Постовой — приклад у каблука,
И, сияя броненосной ватой,
Над холмом сомкнулись облака.

Песни зимних высот (3)

Поглядишь со смотровой площадки
Пуд гору, в тускнеющую мглу, —
Там, надевши черные перчатки,
Замерзают ульхи на углу,

Там, на мельничном плече повесясь,
Зеленеет в сыпких облаках
Утлый месяц, захудалый месяц
В каменных железных башмаках,

Там по раскореженному шляху
Розлит позолоченный мазут,
И по расхоложенному шлаку
Мотоциклы черные ползут,

A за вахтой пляшут, за корчмарней,
Прыгая, вертясь и семеня
Все быстрей, кромешней и кошмарней,
Вугленные яблоки огня.

Три шестистишия без слова «вода»

Как двойная водоросль в окне
меж двойным стеклом, попеременно
изгибаясь и прямясь, мы спим,
но — одновременно видно мне —
черной лестницей одновременно
мы сбегаем изгибаньем спин.

...А когда мы вышли за порог
и, вступивши в фосфорный аквариум,
побрели (мерцанье — по глаза),
черный порох обходных дорог
вспыхивал зигзагами по хмарям, —
стало быть, готовилась гроза.

Все, что в облаках оттиснено,
вся ручная азбука ночная,
все насечки с блеском голубым —
все на край земли оттеснено
(вспыхивать и пухнуть начиная
там, где ствольный чад неколебим).

         II—III, 2007, Schloss Solitude, Stuttgart