ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
Евгений Чигрин
Об авторе:
Евгений Михайлович Чигрин (род. в 1961 г.) — поэт, эссеист, автор четырнадцати книг стихотворений. Публиковался в ведущих литературных журналах, альманахах и антологиях. Стихи переведены на многие европейские и восточные языки. Лауреат премии Центрального федерального округа России (2012), Международной премии имени Арсения и Андрея Тарковских (2013), Горьковской литературной премии (2014), Всероссийской литературной премии имени Павла Бажова (2014), Общенациональной премии «Золотой Дельвиг» (2015), Оренбургской областной премии имени Сергея Аксакова (2017), премии «Литературной газеты» и ОАО РЖД «Золотое звено» (2021), Международной литературной премии имени Эрнеста Хемингуэя журнала «Новый свет» (2021), премии журнала «Урал» (2021) и др. Живет в Москве и Красногорске.
Фантастическое
1
Мой огород на Марсе весь прополот,
А вилла на Луне заселена
Поэтами, из них составлен город,
Жизнь в розах и камланиях тесна.
Поэтами? Уродами? Не очень
Осмыслил я, заделавшись глухим.
Есть город, называется Колочемь,
В котором ты последний аноним,
Влюбленный в сердце Золушки, ты помнишь?
Иллюзия? Возможно, что и так.
В ее глазах ты сумрачный паломник,
В мозгах держащий воспаленный страх.
Не спрашивай про Марс, там все в порядке,
Метафоры бессмертия цветут,
Как орхидеи на особой грядке,
Львы и павлины разное поют.
Там не боятся рифмовать глаголы,
И Сумароков-2 стоит за то,
Чтоб ангелы ходили утром в школы,
Стихи учили, славили добро.
С ног на башку все в мире — как там, что там —
Перевернулось, вспомнил… Милый Марс…
А на двадцатом этаже по нотам
Играют жизнь, ты знаешь, без прикрас.
Я все придумал, чтоб ты плакал реже,
Забыл о том, что дьявол в нас живет.
Бог в старых ботах, в княжеской бекеше
Приедет к нам вот-вот, вот-вот, вот-вот.
Такой повтор приятен марсианам
И марсианкам сложной красоты.
Не спрашивай про Марс: односельчанам
По барабану дождь на три версты.
«Не жди меня, — сказал поэт креолке, —
Ушел на фронт ваш китайчонок Ли,
Какие тут, скажите, к черту, волки?
А может быть, с малайцем Вы ушли…»
Слетает лист и пахнет мандрагорой —
На Марсе, здесь, — не все ли вам равно?
Жизнь накрывает жуткий голос скорой,
Луна включает желтое кино.
2
Существо с четырьмя руками
Пролетает Парижем над…
Ты хотел бы обратно к маме,
Окунуться в вишневый сад?
Существо говорит на всяких
Языках: полиглот, вот так.
Жизнь стоит на бессонных страхах?
Безусловно, поверь, чудак.
Рот раскроешь — накроют страсти,
Кто-то правильный об тебя
Обопрется, взойдет участье
Нежным золотом. Облака
Станут черными, птеродактиль
Или дьявол запустит дождь
Из гадюк, а еще постфактум
Снег в апреле за рифмой «дрожь»
Вдруг накроет огнем и пеплом.
Что нам делать, скажи, зачем
Люди гибнут под мерзким ветром
Бомб и ящеров, и никнейм
Всякий ангел имеет, чтобы
Расшифровке не подлежать.
Выползают из тел микробы,
И глумятся, и хохотать
Сатанинские организмы
Так умеют, что с кем сравнить?
Гиппогрифы летят, а лисы
Нападают на мелких. Крыть
Нечем, хоть заходи с козырной
Карты, сам бы взлетел вчера
Над какой-нибудь Мьянмой-Бирмой
Спеть печального «Журавля».
Ну а что существо над местом
Круассанов и кофе, что?
Там закат, что родня с Гефестом,
Баржи в пламени и шато.
…Раскрывается бестиарий,
И выходят легенды из…
Не пугайся, все эти твари —
Сообщения, сны, сюрприз.
Ты в контакте с единорогом
Или с йети: духовный смысл
Будет скоро подсказан Богом,
Только вовремя ты проснись.
3
В сверхдальние приборы марсиане
Рассматривают местность, где закат
Во сне расцвел в оранжевом шафране,
Железный Август в сапогах крылат,
В том смысле, что вот-вот и улетит он,
Не ангелом, так птицею большой,
Химерниками сотни раз испытан,
Стоит над большеротою рекой.
Еще что видят? Человека, лампу
И книгу, что блистает, грезит и —
Влечет, как сотни наркоманских ампул,
И пробивает начисто мозги.
Возможно, Достоевский: доппельгангер,
Голядкин Яков, тот еще двойник.
Из-под подушки вылетает ангел,
Грача чуть больше… Мыслящий тростник
Над книгой засыпает, счастлив этим,
Понятно что-то марсианам, нет?
Гигантский лайнер видят над проспектом
В приборах Марса, маркет, рок-концерт.
И желтого так много, словно сотни
Ван Гогов вышли Арль перепугать,
А дальше ведьмы, монстры, может, зомби,
«Живые мертвецы» Ромеро[1]… Рать
Идущих по Волхонке и Неглинке,
И по Ильинке? Очень может быть…
И вечер разбивает жизнь в шумихе,
В которой слон-автобус прикурить
Кого-то просит. Так друзьям на Марсе
Сдается? Ну вот именно сейчас.
«Я сам к такой бы прислонился мазе», —
Сказал мне ворон и покинул нас.
А дальше тьма. В приборах ровный холод.
Не видят марсиане ни черта.
Из тех, кого забыл, составлен город,
И ключ в руках Петра, и ворота…
4
Почти что осень в августе. Каюк
Короткому, как лапка зайца, лету.
Из всяких геральдических зверюг
Грифоны быстро привыкают к месту,
Откладывают яйца в норы — и
Поют земле сплошные дифирамбы,
И бельмами вращают на огни,
Идут на свет люминесцентной лампы,
Раскрывши рты, как будто съесть хотят,
На самом деле кушают гарниры,
Салат свекольный обожают, сайт
Здоровой пищи смотрят. Проглотили
Вчера гнедую лошадь, где ее
Нашли среди района небоскребов?
Что на десерт? Чизкейк и мумие,
Тирамису и штрудель… Среди снобов
Я их не замечал. Простые, как
Деревня Бестиарий. Не поранься!
Не с ними водит дружбу старый Вакх,
Не занимают деньги до аванса.
В гробах летают, говорят, что так
Дешевле, чем «Аэрофлот», «Люфтганза»,
Хоме приветы посылают. Страх
Им не знаком. В том капля окаянства.
Вернемся к норам: в этих гнездах есть
Такие золотые самородки,
Что их сыскать навряд поможет квест,
Мегрэ, Дюпен и тот, чей век короткий…
Про норы Плиний Старший написал,
Чтоб понял я, прибившись к этой теме.
Смотри, вот ворон выложил товар:
Дотронешься — и вся рука в экземе.
Вот на грифоне я лечу. Билет
Я в книге взял с названьем кратким «Эда»[2],
Здесь так темно, что видишь только свет,
Так холодно, что согревает лето.
5
Закончен цикл. Что это было? Цирк
С надеждой на невиданные встречи?
Уфологи задумали пикник
На Марсе, подготовив к старту вещи,
Увидев, как блестящий НЛО
Садится возле (так им мозг пробило)
Стоическим агностикам назло
В сильнейшей жажде видеть краски мира.
Какой тут страх, когда планета M.
Другую жизнь им приоткроет скоро:
Там шелестит неприбранный Эдем,
В лучах зари смущенная Аврора.
Сверхсветовой корабль и кто-то в нем?
Стругацкие стоят над новой книгой,
Шевелится полнеба под огнем,
Который тушит ангел светлоликий,
И нет гробов! — без Фридерика там
Бесстрастно похоронят — это космос,
И почести положены котам:
Мумификация — такой вот фокус.
Что ж, красота не прихоти богов,
А глазомер простого древодела…
Сказал и вынул из глубин веков
Иосифа из Назарета… Сфера
Похожа на безвестное кино,
Библейский город, слышишь ты, космолог?!
Когда мы все обнимемся, цветно
Нам будет от пришельцев… Твой поселок
И город мой накроет пышный стол.
Поставит нам компания-ритейлер
Спиртное с Марса, вольный коридор
Даст НЛО, уже играет плеер!
Шут за столом и братия, и тот,
С козлиной мордой, на башке пропеллер,
Откроет жабий, в черных пятнах рот,
И нам прочтет: «Уже написан Вертер».
1. Джордж Эндрю Ромеро (1940—2017) — американский кинорежиссер, сценарист.
2. Поэма Евгения Баратынского.
