ЭССЕИСТИКА И КРИТИКА

 

АЛЕКСАНДР  РУБАШКИН

ПОСЛЕДНЕЕ ПИСЬМО

С Александром Алексеевичем Крестинским (24.V.1928 — 28.Х.2005) мы закончили Ленинградский университет в один год, еще при Сталине. Саша учился на философском факультете, я — на отделении журналистики филфака. Судя по одному его стихотворению, мы одновременно были на строительстве межколхозной электростанции на реке Лидь, но там я его не запомнил. Встретились мы лишь в 1960-м, в журнале «Костер». Я приходил туда к давнему товарищу еще по литературному кружку во Дворце пионеров, главному редактору Володе Торопыгину1  и в отдел публицистики к Феликсу Нафтульеву. Крестинский начал там работать, я же в «Костре» иногда печатался.

Книжки Сашины для детей лишь перелистывал, а вот составленный им вместе с женой Э. Голубевой альбом «Рисуют дети блокады» (1969) долго не выпускал из рук, сразу оценив его долговечность. В ту пору я уже вовсю изучал архив радио и реально представлял свою будущую «блокадную книгу» — «Голос Ленинграда» (1975, 1980, 2005). Нашему сближению помогло мое участие в судьбе Сашиной книги «Жизнь и мечты Ивана Моторихина» (1974), состоявшей из двух повестей. Вторая называлась «Штиблеты для дедушки». Вот этот самый еврей­ский дедушка и смущал издательство «Детская литература». Я, как мог, рассеял опасения издателей, книжка вышла без потерь, а благодарный автор начертал на дарственном экземпляре шутливый стишок: «Видно, я рожден в рубашке, / верность истине храня, / Александр Ильич Рубашкин / рецензировал меня…». Годом позже Саша смог прочитать мой «Голос Ленинграда», и я почувствовал солидарность блокадного подростка.

С той поры мы встречались чаще, я выступал иногда на обсуждениях его книжек (это еще не называлось «презентацией»), бывал с ним вместе на литературных диспутах. Он дарил мне книжки с веселыми, добрыми надписями. Вот одна из них:


Прими, Рубашкин,
                                  сборник Сашкин,
Что с воплем выпустил Стукашкин.
Дурен бумажкин,
Мал тиражкин,
А я-таки неунывашкин.

 

                                                2/XI—78 г.

 

Замечу, что «Стукашкин» — это тогдашний директор «Детской литературы» Стукалин — человек злобный, чуждый творчеству, к тому же имевший влиятельного родственника в верхах.

Как-то я заговорил о Сашином дяде, видном деятеле партии Н. Н. Крестин­ском4 , уничтоженном Сталиным. Он был одним из немногих, кто сказал слово правды на «открытом» процессе над «Правоцентристским антисоветским блоком». Саша говорил мне о том, что значила для отца и всей семьи судьба старшего брата: опасность была слишком очевидной. Много лет спустя поэт написал о своем дедушке и дяде в стихотворении «Город Вильно»:


Холил первенца Николу,
Сам не ведая пока,
Что ведет за ручку в школу
Ярого большевика.

 

В этом же стихотворении и в других возникает портрет Алексея Николаевича, отца автора: «Мой отец… не заводила,/ не политик, не пострел./ А любил он — то, что было./ То, что стало — он терпел».

Саша считал, что ранняя смерть отца спасла его и мать Серафиму Моисеевну от судьбы членов семьи врагов народа. За Алексеем Николаевичем пришли в январе 1942-го, когда он уже умер. О себе и девушке-ленинградке в стихотворении «Ночь победы» поэт написал: «Танцевали парой ладной/ дети голода и стужи,/ безотцовщины блокадной…».

Многие годы Крестинский был известен лишь как детский писатель. Больше всего мне нравилось то, что он писал о блокаде. В годы перестройки Саша воспрял, вышел за рамки тесной для него ниши издательства «Детская литература». Теперь у него появился взрослый читатель. В Ленинграде, а потом уже в С.-Петербурге вышли три книжки стихов, они меня радовали, и я говорил об этом публично. Казалось, Саша достигнет еще большего, но тут вмешалась болезнь. С ним стало трудно общаться. Он не подходил к телефону. Не появлялся на людях. Всему этому предшествовали серьезные домашние неприятности, о которых он еще успел рассказать до болезни. А в 2000-м, «перешагнув через боль и психушку», уехал в Израиль.

Через год с небольшим дошло до меня: он начал выздоравливать, писать первые за несколько лет стихи. Выпустил книгу стихов «Дорога на Яффо» (2003), которую прислал мне «с сердечным приветом и ворохом древних воспоминаний». Это были не внешние впечатления, автор входил в новую жизнь, не порывая с прошлым: «Я видел наяву/ блокадных трупов горы,/ бомбежку и стрельбу./ Но подлый дух террора/ противен естеству!».

От одного из общих друзей Крестинский узнал, что в марте 2004 года я выпустил книгу воспоминаний «В Доме Зингера и вокруг него». В ней я писал и о детском журнале «Костер» и редакторе В. Торопыгине, да и о самом Саше. Он позвонил, просил передать книжку через свою дочь, которая собиралась приехать к родителям. Но оказия задерживалась на месяцы. Наконец она состоялась. Уже осенью того же года Саша позвонил. Его устная рецензия была длинной и доброй. Она освободила Крестинского от необходимости повторять свой «разбор» в письме, которое касалось не столько самой книги «Дом Зингера…», сколько некоторых ее героев.

Это было последнее письмо старого товарища. Мы еще обменялись звонками. Летом 2005-го я жил за городом, а в конце осени узнал, что болезнь догнала Александра Алексеевича в новом доме, на новой земле. Перечитав письмо Саши, я понял, что оно написано не только мне: в нем драгоценные воспоминания об уже ушедших ленинградских литераторах. Привожу письмо полностью, с кратким комментарием.

 

 

Сегодня 19 января 2005 г.

 

Дорогой Саша!

 

Поскольку эмоции я вывалил на тебя по телефону, приступаю прямо к делу. Итак, этой книгой ты славно подтвердил свое честное звание исторического писателя. Да-да, именно так: анализ только-только миновавших лет, судеб, событий чреват большими опасностями — тебе удалось пройти этот путь достойно, не зацикливаясь на мелочах и будучи озабоченным одним: рассказать правду о людях, которых ты знал. Автор нигде не выпячивает себя, рисует своих героев, используя весь красочный спектр. С большинством из твоих героев я не общался близко, но, наблюдая их со стороны, нашел в твоем повествовании подтверждение некоторым своим догадкам.

Ольга Федоровна. Однажды я опоздал на собрание, увидел свободное место в одном из последних рядов, и когда плюхнулся в кресло, рядом со мной оказалась О. Ф., да еще вдобавок с нашим альбомом в руках. Я, конечно, раскололся, а она так славно улыбнулась и говорит: «Мне Миша6  принес». А потом: «Подпишите…» О. Ф. была раненой птицей, я всегда любил ее, и мне дорого то, что ты акцентировал внимание на ее лирике.

Михаил Александрович первым откликнулся на наш альбом и делал это не раз. Я помню его и победного, щедрого, как гений Ленинграда, и опавшего, как осенний клен. Я его любил. Помню, очень давно мы сидели с ним на общем собрании рядом, а Шестина7  делал доклад о Большой Химии, и с таким пафосом, как будто говорил о судьбах русской лирики. Мих<аил> Ал<ександрович> рисовал рожицы, потом наклонился ко мне: «Вот объявят завтра Большую Канализацию, и он (кивок в сторону докладчика) будет с такой же страстью толкать речь…»

Корней Иванович! Он спас наш альбом, когда мы получили редакц<ионное> заключение, гласившее: «Мрачно. Переписать статью за две недели. В противном случае — передадим другому автору». В кулуарах изд-ва «Аврора» я узнал, что уже сделан телефонный запрос Шестине, который в это время обосновался в Москве. Надо отдать ему должное — отказался. Мотивов не знаю. Я дежурил по номеру в «Костре», и в Москву полетела жена. Мы сразу поняли, что единственный, кто может спасти альбом, это Корней Иванович. Клара9  была в отъезде, пришлось обращаться к Глоцеру. Кудрявец10 вел себя препохабно, но у моей половины характер. Короче: Корней Ив. написал письмо Пидемскому11 , в котором поздравил Б. М. с альбомом. Пока альбом готовился к печати и печатался, пришла печальная весть из Москвы. Я пошел к Пидемскому и попросил поставить посвящение. Он согласился. Но когда они через неск. лет переиздавали альбом, посвящение сняли.

Дорогой Саша! Странное у меня получается письмо — но что я могу сделать, если многие твои рассказы будят память…

Вот Наташа Долинина12 . Осенью 59-го, уйдя из школы, я пошел на испытательный срок в телевиз<ионную> молодежку к Иг. Масленникову13 . Это была такая огромная комната на первом этаже в Доме радио (или на втором?). Ира Муравьева14 , Цуцульковский15 , Горлов16 , я, муж Косаревой17  — Валерий Рябинский18 , спорт<ивный> редактор. Однажды входит в комнату очень яркая, бойкая женщина, к которой все сразу бросаются: «Наташа, Наташа!!» Меня представили ей, а она говорит: «Так вы тот самый Крестинский, который напечатал в «Л<итературной> г<азете>» «Славку из племени трудных»?» Да, я. (Мое прощание со школой.) С этого дня между нами возникла взаимная симпатия.

Владимир Григорьевич Адмони19 … Однажды мне позвонили летом домой и говорят: «Вы не можете приехать к нам в иностр,<анную> комиссию? Тут целая делегация немецких пасторов, и некому рассказать им о блокаде». «А кто будет переводить?» — спрашиваю. Адмони. «Прекрасно. Приеду обязательно».

В тот день я помучил милейшего Вл<адимира> Гр<игорьевича>. Часа два с половиной он переводил, причем я рассказывал немцам на всю катушку. В этот день я подружился с пастором Клаусом и его женой, тоже священницей. Эта дружба имела огромное значение в тяжелые девяностые. В частности, Клаус помог мне выпустить книжку «Тихий рокер», обсуждение которой ты вел однажды в книжной лавке. Помню, ты прочел стихи «Памяти Твардовского». А с Вл<адимиром> Гр<игорьевичем> мы потом неоднократно общались в Комарове, где он делился со мной теорией непрерывного поэтического потока (область, в которой так много сделал Иосиф20 ).

Майя!21  В 70-м году я попросил у нее рекомендацию в Союз. Печатного у меня тогда было мало, и она попросила: дай рукописи… Прочла и звонит мне: «Вот это другое дело!» Незадолго до ее гибели мы вместе с нею и Воском22  сидели несколько часов в каком-то частном издательстве, ожидая главного, который должен был привезти деньги. Наконец поздно вечером вваливается человек с огромной авоськой, в которой среди разных продуктов неряшливые пачки денег. Мы тогда получили на троих миллион. (Позднее я отдал обратно свою часть.) Был я у Майи в ее чудной квартирке и видел, как она мучается: сверху стук, на лестнице — бардак. Майе было худо. Когда я прочел в твоей книге «Топорики-сударики» — заплакал. Нежно любил я Майю, и без всякого мужского оттенка.

О Володе нашем Торопыгине ты написал хорошо, но мало. Лучшего редактора журнала я не назову. Когда он стал работать в «Авроре» и его охватывали щупальца Козловых23 -Шевелевых24 , был такой случай: ты помнишь, что в «Авроре» часто бывали выставки. На одну из таких выставок я приехал часов в 11.00 утра и обнаружил дверь в редакцию открытой, а саму редакцию пустой. Я немного подождал, потом позвонил Володе. Он сказал: «Подожди меня. Не уходи». Пришел, огляделся и сказал: «Вот так я теперь работаю».

Между прочим, Саша, какие мои поэтические сб-ки у тебя есть:

«Отзовется душа» — 1990. Сов. пис.

«Тихий рокер» — 1993. Петрополь.

«Нищие неба». 1997. «Нева».

«Дорога на Яффо»…

Очень здорово ты придумал последний раздел книги — документы. Там одна фраза из приговора Бродского подвигла меня на стих<отворение>.

 

                           Александру Рубашкину


«В местность, отведенную специально»,
Наш Овидий рыжий удалился.
Там поэт, опасный социально,
Славно на природе потрудился.


Возмужал, обогатился словом,
Неба повидал, земли и люда…
Лучше уж стихи читать коровам,
Чем терпеть твой поцелуй, Иуда!


Помню плач о Греческой той церкви,
А над ней тень ястреба кружила…
Мы с тобою жили
в эпицентре
Мировой поэзии. Так было.

 

А. И. Пантелеев25 . С ним я общался близко последние годы его жизни. Много он мне порассказал, а один эпизод запал крепко: А. И. не хотел идти на собрание по поводу Зощенко, но одна соседка по дому, старушка, попросила: «А. И., проводите…» Проводил, до дверей Большого зала. Зал уже полон, президиум на месте… Старушка просит: «А. И., проводите в первый ряд, а то я ничего не услышу…» Проводил, самому пришлось сесть рядом, а потом и рука сама поднялась. На следующий день по пути в Союз А. И. встречает Зощенко, подходит к нему и говорит: «Извините, Мих<аил> Мих<айлович>, я вчера против вас проголосовал…» Тот спокойно поглядел ему в лицо и сказал: «Много смешного в жизни, Пантелеев…»

Саша, я посылаю Гале Гампер26  кассету со своими новыми стихами. Хотелось бы, чтобы и ты их услышал.

Очень устал. Давно не писал таких длинных писем. Есть еще темы. о которых поговорим в другой раз.

Обнимаю! Твой А +инский

 

 

 

 1 В. В. Торопыгин (1928—1980) — поэт, журналист, главный редактор журналов «Костер», «Аврора». Был снят с работы по обвинениям идеологического характера, после чего заболел и умер.

 2 Ф. Л. Нафтульев (1932—2000) — журналист, многолетний работник журнала «Костер», сценарист документальных фильмов.

 3 См.: Александр Крестинский. Мы живем не по часам. Л.: Детская литература, 1978.

 4 Н. Н. Крестинский (1883—1938) — партийный и государственный деятель, дипломат. Реабилитирован посмертно.

 5 О. Ф. Берггольц (1910—1975) — поэтесса, Муза блокадного Ленинграда.

 6 Миша, Михаил Александрович — М. А. Дудин (1916—1993) — поэт-фронтовик, блокадник.

 7 Шестина — О. Н. Шестинский (род. в 1929 г.) — поэт, блокадник, в конце 60-х — начале 70-х возглавлял Ленинградскую писательскую организацию.

 8 К. И. Чуковский (1882—1969) — критик, детский поэт, литературовед.

 9 К. И. Лозовская — многолетний литературный секретарь К. И. Чуковского.

 10 В. И. Глоцер, «Кудрявец» (род. в 1931 г.) — некоторое время литературный секретарь К. И. Чуковского.

 11 Б. М. Пидемский — многолетний директор издательства «Аврора» (Ленинград).

 12 Н. Г. Долинина (1928—1979) — учительница, литератор, автор новаторских книг о русских писателях.

 13 И. Ф. Масленников — кинорежиссер.

 14 И. А. Муравьева — редактор телевидения, литератор.

 15 Л. И. Цуцульковский — театральный и кинорежиссер.

 16 В. Горлов — режиссер телевидения.

 17 Н. С. Косарева — комсомольский работник, первый редактор журнала «Аврора».

 18 В. Рябинский — спортивный журналист и редактор.

 19 В. Г. Адмони (1909—1993) — профессор, специалист по немецкому языку и литературе, поэт.

 20 И. А. Бродский (1940—1996) — поэт, Нобелевский лауреат.

 21 М. И. Борисова (1932—1996) — поэтесса. прозаик. «Топорики-сударики» — стихотворение М. Борисовой, вызвавшее нарекания цензуры.

 22 Воск — В. М. Воскобойников (род. в 1939 г.) — детский писатель.

 23 В. Ф. Козлов (род. в 1929 г.) — прозаик. Был назначен членом редколлегии журнала «Аврора» вопреки мнению главного редактора — В. В. Торопыгина.

 24 А. А. Шевелев (1934—1993) — поэт, сотрудник журнала «Аврора». Способствовал снятию с работы В. В. Торопыгина.

 25 А. И. Пантелеев (Л. Пантелеев) (1908—1988) — детский писатель.

 26 Г. С. Гампер — поэтесса.

Анастасия Скорикова

Цикл стихотворений (№ 6)

ЗА ЛУЧШИЙ ДЕБЮТ В "ЗВЕЗДЕ"

Павел Суслов

Деревянная ворона. Роман (№ 9—10)

ПРЕМИЯ ИМЕНИ
ГЕННАДИЯ ФЕДОРОВИЧА КОМАРОВА

Владимир Дроздов

Цикл стихотворений (№ 3),

книга избранных стихов «Рукописи» (СПб., 2023)

Подписка на журнал «Звезда» оформляется на территории РФ
по каталогам:

«Подписное агентство ПОЧТА РОССИИ»,
Полугодовой индекс — ПП686
«Объединенный каталог ПРЕССА РОССИИ. Подписка–2024»
Полугодовой индекс — 42215
ИНТЕРНЕТ-каталог «ПРЕССА ПО ПОДПИСКЕ» 2024/1
Полугодовой индекс — Э42215
«ГАЗЕТЫ И ЖУРНАЛЫ» группы компаний «Урал-Пресс»
Полугодовой индекс — 70327
ПРЕССИНФОРМ» Периодические издания в Санкт-Петербурге
Полугодовой индекс — 70327
Для всех каталогов подписной индекс на год — 71767

В Москве свежие номера "Звезды" можно приобрести в книжном магазине "Фаланстер" по адресу Малый Гнездниковский переулок, 12/27

Михаил Толстой - Протяжная песня
Михаил Никитич Толстой – доктор физико-математических наук, организатор Конгрессов соотечественников 1991-1993 годов и международных научных конференций по истории русской эмиграции 2003-2022 годов, исследователь культурного наследия русской эмиграции ХХ века.
Книга «Протяжная песня» - это документальное детективное расследование подлинной биографии выдающегося хормейстера Василия Кибальчича, который стал знаменит в США созданием уникального Симфонического хора, но считался загадочной фигурой русского зарубежья.
Цена: 1500 руб.
Долгая жизнь поэта Льва Друскина
Это необычная книга. Это мозаика разнообразных текстов, которые в совокупности своей должны на небольшом пространстве дать представление о яркой личности и особенной судьбы поэта. Читателю предлагаются не только стихи Льва Друскина, но стихи, прокомментированные его вдовой, Лидией Друскиной, лучше, чем кто бы то ни было знающей, что стоит за каждой строкой. Читатель услышит голоса друзей поэта, в письмах, воспоминаниях, стихах, рассказывающих о драме гонений и эмиграции. Читатель войдет в счастливый и трагический мир талантливого поэта.
Цена: 300 руб.
Сергей Вольф - Некоторые основания для горя
Это третий поэтический сборник Сергея Вольфа – одного из лучших санкт-петербургских поэтов конца ХХ – начала XXI века. Основной корпус сборника, в который вошли стихи последних лет и избранные стихи из «Розовощекого павлина» подготовлен самим поэтом. Вторая часть, составленная по заметкам автора, - это в основном ранние стихи и экспромты, или, как называл их сам поэт, «трепливые стихи», но они придают творчеству Сергея Вольфа дополнительную окраску и подчеркивают трагизм его более поздних стихов. Предисловие Андрея Арьева.
Цена: 350 руб.
Ася Векслер - Что-нибудь на память
В восьмой книге Аси Векслер стихам и маленьким поэмам сопутствуют миниатюры к «Свитку Эстер» - у них один и тот же автор и общее время появления на свет: 2013-2022 годы.
Цена: 300 руб.
Вячеслав Вербин - Стихи
Вячеслав Вербин (Вячеслав Михайлович Дреер) – драматург, поэт, сценарист. Окончил Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии по специальности «театроведение». Работал заведующим литературной частью Ленинградского Малого театра оперы и балета, Ленинградской областной филармонии, заведующим редакционно-издательским отделом Ленинградского областного управления культуры, преподавал в Ленинградском государственном институте культуры и Музыкальном училище при Ленинградской государственной консерватории. Автор многочисленных пьес, кино-и телесценариев, либретто для опер и оперетт, произведений для детей, песен для театральных постановок и кинофильмов.
Цена: 500 руб.
Калле Каспер  - Да, я люблю, но не людей
В издательстве журнала «Звезда» вышел третий сборник стихов эстонского поэта Калле Каспера «Да, я люблю, но не людей» в переводе Алексея Пурина. Ранее в нашем издательстве выходили книги Каспера «Песни Орфея» (2018) и «Ночь – мой божественный анклав» (2019). Сотрудничество двух авторов из недружественных стран показывает, что поэзия хоть и не начинает, но всегда выигрывает у политики.
Цена: 150 руб.
Лев Друскин  - У неба на виду
Жизнь и творчество Льва Друскина (1921-1990), одного из наиболее значительных поэтов второй половины ХХ века, неразрывно связанные с его родным городом, стали органически необходимым звеном между поэтами Серебряного века и новым поколением питерских поэтов шестидесятых годов. Унаследовав от Маршака (своего первого учителя) и дружившей с ним Анны Андреевны Ахматовой привязанность к традиционной силлабо-тонической русской поэзии, он, по существу, является предтечей ленинградской школы поэтов, с которой связаны имена Иосифа Бродского, Александра Кушнера и Виктора Сосноры.
Цена: 250 руб.
Арсений Березин - Старый барабанщик
А.Б. Березин – физик, сотрудник Физико-технического института им. А.Ф. Иоффе в 1952-1987 гг., занимался исследованиями в области физики плазмы по программе управляемого термоядерного синтеза. Занимал пост ученого секретаря Комиссии ФТИ по международным научным связям. Был представителем Союза советских физиков в Европейском физическом обществе, инициатором проведения конференции «Ядерная зима». В 1989-1991 гг. работал в Стэнфордском университете по проблеме конверсии военных технологий в гражданские.
Автор сборников рассказов «Пики-козыри (2007) и «Самоорганизация материи (2011), опубликованных издательством «Пушкинский фонд».
Цена: 250 руб.
Игорь Кузьмичев - Те, кого знал. Ленинградские силуэты
Литературный критик Игорь Сергеевич Кузьмичев – автор десятка книг, в их числе: «Писатель Арсеньев. Личность и книги», «Мечтатели и странники. Литературные портреты», «А.А. Ухтомский и В.А. Платонова. Эпистолярная хроника», «Жизнь Юрия Казакова. Документальное повествование». br> В новый сборник Игоря Кузьмичева включены статьи о ленинградских авторах, заявивших о себе во второй половине ХХ века, с которыми Игорь Кузьмичев сотрудничал и был хорошо знаком: об Олеге Базунове, Викторе Конецком, Андрее Битове, Викторе Голявкине, Александре Володине, Вадиме Шефнере, Александре Кушнере и Александре Панченко.
Цена: 300 руб.
Национальный книжный дистрибьютор
"Книжный Клуб 36.6"

Офис: Москва, Бакунинская ул., дом 71, строение 10
Проезд: метро "Бауманская", "Электрозаводская"
Почтовый адрес: 107078, Москва, а/я 245
Многоканальный телефон: +7 (495) 926- 45- 44
e-mail: club366@club366.ru
сайт: www.club366.ru

Почта России