ХВАЛИТЬ НЕЛЬЗЯ РУГАТЬ

Борис Локшин. Кинотеатр повторного фильма.

М.: Новое литературное обозрение, 2022. (Серия «Кинотексты»)

У книги хорошее название и понятная мотивировка: «„Зеркало“, „Полеты во сне и наяву“, „Конформист“, „Земляничная поляна“ — ​я смотрел их, когда моя жизнь только начиналась. А потом, пересматривая их в разные периоды своей жизни, я возвращался в свое прошлое. Это мой собственный, мой личный Кинотеатр повторного фильма».

И заканчивает автор свое «Вместо предисловия» во весь голос: «…это, в сущности, моя собственная биография. Это моя жизнь. Это кино про меня».

Вот оно что, оказывается.

Петр Вайль, написав свои «Стихи про меня», уподобился в некотором роде Анне Ахматовой. Он не то чтобы «научил говорить», но показал, что` — ​«можно», «об этом — ​можно». Но замолчать заставить было уже не в его силах.

На смену страшновато называемому автофикшен пришел авто-нон-фикшен. Жанр понятен. «Книги моего детства». «Игрушки моего детства». «Советский быт моей юности». «Чем кормили в советских столовых». «Дефициты нашей молодости». История, так сказать, повседневности по личным воспоминаниям. Объем впечатлений у большинства авторов, в общем, один и тот же, поскольку советская и подсоветская жизнь у родственников и друзей авторов была похожая. Авторы же — ​симпатичные, ироничные, интеллигентные. Не без анекдотов, конечно, но и не без светлой грусти. «Как молоды мы были…» (и не слишком важно, сколько было автору в каком-нибудь 1980 году: десять, двадцать пять или сорок).

Пока еще нет «Музыки про меня» и «Декоративно-прикладного искусства про меня», но это, вероятно, лишь вопрос времени. Зато есть кино.

Локшин хорошо пишет о «Зеркале» Тарковского и «Полетах во сне и наяву» Балаяна: точно и тонко. И хорошо играет на смешении и смещении своего личного и типического («у всех так было»).

Но эта удачная игра в «зеркала» быстро заканчивается. Начинается «Открывая Америку» (Локшин там живет с начала 1990-х). С одной стороны, «о чем хочу, о том пою», тем более что американский кинематограф Локшин знает и любит. С другой же — ​открытие Америки оказывается не совсем «про кино». А временами и вовсе не. Апофеозом (непреднамеренным?) стал текст «„Народ против О. Джея Симпсона“. Невыученный урок» (раздел «На суд, на суд») — ​яростная инвектива против Дональда Трампа и трампистов. Это, кстати, тоже «моя жизнь», то есть Локшина. Чувствуется личная эмоциональная вовлеченность, и высокого градуса. Можно соглашаться с автором, можно нет, дело личное. Но текст вполне бы стоял на ногах и без призрачной киномотивировки, просто ему не было бы места в книге о кино.

Локшин хочет рассказать и о кино и о себе. Вопрос тут в пропорции: той, которая чаялась автору, и в той, которая явлена в книге.

Шкловский как-то написал: «Видал карточку (кажется) К. Федина.

Он сидит за столом между статуэтками Толстого и Гоголя.

Сидит — ​привыкает».

У Локшина хороший вкус в кинематографе. С ним интересно «ходить в кино», потому из лучшего в книге — ​текст об «Идиоте» Куросавы. Но в соседнем кресле иногда различаешь призрак Федина.

Михаил Ефимов