ЕЛЕНА ЕЛАГИНА

* * *

По полету птиц,
По тому, как ложится тень,
По числу страниц
И по имени, что весь день,
Проступая всюду,
Поv сердцу бьет разрядом,
По слиянью туч
В грозовое свое рядно,
По тому, как луч
Превращен на столе в пятно
Световое, чувствуешь,
Знаешь:
все, что желаешь, —

                                            рядом!

* * *

Влюблен? Преображен любовью?
Как знать… Но до того красив
Вдруг стал! Небесному здоровью
Годится и земной мотив.

Все светится: лицо, улыбка,
Фосфоресцирует щека —
Так, в голый ритм вплетаясь, скрипка
Меняет суть наверняка.

Следишь завороженным взглядом
Свеченье профиля. Кому:
«Гляди, ведь это чудо рядом…» —
Шепнуть? Лишь Богу одному.

Причинно-следственные связи —
Богооставленности знак,
Лишь чудо — род вселенской мази —
Врачует нас за так. За так.

Остолбеней! Почувствуй это —
Пусть в малом скрыта благодать!
Явление другого света,
Что невозможно не узнать.

И, сдерживая слез движенье
И жар, разлившийся в груди,
Вновь веришь в перевоплощенье
И в жизнь, что ждет нас впереди.

* * *

Потому что спасут не за то, что страдал,
И терпел, и скорбел, как все,
А за то, что лица безупречный овал
Не в слезах был, а в божьей росе.
А за то, что удачи у левой ноги
Псами верными мчались гурьбой,
И за то, что повержены были враги,
И рассеялись сами собой.
А за то, что богат был, и весел, и зол,
И здоров, и бездушен, и спор —
Потому-то счастливый, и выпал обол.
По делам. Вот и весь разговор.

ОТВЕТ КОЗЬМЕ ПРУТКОВУ НА ЕГО ЖЕЛАНИЕ БЫТЬ ИСПАНЦЕМ

А я хочу быть престарелой фрау
С седыми буклями и белоснежным шпицем,
На Зильберштрассе жить, ругаться с зеленщицей,
Кокетничать с соседским чау-чау.
Фарфором мейсенским заполонить квартиру,
А плюшевыми мишками — диваны,
Как мистер Твистер, колесить по миру,
Увидеть пирамиды и вулканы,
Цветы выращивать и отвыкать от жизни,
Шагами грузными в бессмертье удаляясь,
Смотреть в уютном кресле триллер «Слизни»,
Болтать в кафе, пирожным наслаждаясь.
Короче — жить, не доживать натужно,
Ловя презрение во всяком встречном взгляде,
Мол, зажилась, карга, и все, что нужно,
Так это плюшка, смоченная в яде.

Но старость босоногая с копейкой
Заржавленной, с заплесневелой коркой,
С бутылкой из-под пива под скамейкой,
С сосиской одинокой над конфоркой —
Российская, беззубая, слепая,
Уже присматривается голодным глазом,
Уже прикидывает, тихо подступая,
Каким ударом опрокинуть разом.

* * *

Ты только говори, прошу, не умолкай,
Ты только говори, я слушать не устану,
Пусть выкипает речь, сбегая через край,
И к слуху льнет, как шелк льнет к девичьему стану.

Сегодня ты — факир, а я твоя змея,
Не флейта, а слова вытягивают в струнку,
И голос, что скользит по лезвию, тая
Тот самый цвет, что даст живой объем рисунку.

Речь протекает вдаль неспешною рекой,
Что в омутах ее — молчи! О том — ни слова…
Небритая щека под любящей рукой,
Пусть неводы пусты — ни тины, ни улова,

Пусть неводы пусты, но полон райский сад,
Связующая нить, шумящая основа.
Что, смертник, выйдя раз, не втиснуться назад?
Все утешенья здесь, теперь, за гранью слова.

* * *

О том ли думаю и с теми ль говорю,
Тому ли я свои стихи дарю
И перед тем ли открываю душу?
И в тот ли храм ходить боюсь, ведь там
Нет удержу реликтовым слезам,
И смотрят на меня как на кликушу?
Остаток жизни проживая зря
На чахлой ветке в позе глухаря,
О том пою ли горлом разогретым?
И в том ли городе, в конце концов, живу,
И ту ли мну заветную траву,
И той ли жду зимы лукавым летом?

ЛЮБОВЬ

Не признает ни возраста, ни пола,
Плюет на все, летит от уст Эола
Не пухом легким — камнем из пращи.
И падает на сердце, как придется,
А после — кто там знает, что стрясется:
Задержится, а нет — ищи-свищи!
И ни следа не сыщешь, ни намека,
Как будто не было… Она и впрямь жестока,
С ней о приличиях нет смысла толковать,
Или о дне святого Валентина,
Или о браке в храме — вот картина:
Фата и флердоранж!.. Но здесь опять
Свои резоны, даты, свой сценарий,
Смешон ей наш заветный реликварий:
Кольцо на пальце, свадебный покров.
Все переделает и все скроит иначе,
И не разжалобишь ее ни горьким плачем,
Ни разрушеньем жизненных основ.
Она своими занята делами,
Своими кознями, а вы — справляйтесь сами,
Несите на алтарь любимейших ягнят,
Молите о взаимности и верьте,
Что не оставят вас до самой смерти…

О, Эвридика, не гляди назад!