ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

Елена Литвинцева

* * *

Пленка теплицы шуршит на ветру,

Где-то стучит о другую доска,

Воздух поет, проникая в дыру,

Пес завывает, как чья-то тоска.

Двери скрипят, трепыханье в сенях...

Мир непрерывно тебе говорит:

Вот он, я здесь — наяву, не во снах,

Жуткий и чуткий, как вечный пиит.

Дом деревянный. Уютный ночлег.

Шорохи влиты в твое естество.

Если б внезапно вошел человек –

Это бы было страшнее всего.

* * *

Рассвет и снег, и май — сумятица такая.

Лучи из-за домов возносятся дрожа.

Синица на суку поет, не умолкая,

Мы с ней на высоте шестого этажа.

Еще недавно двор тонул в оттенках блеклых,

Но вот уже весна из почек тянет лист,

И столько солнц горит в автомобильных стеклах,

И темные очки надел мотоциклист,

И умирает снег, оставшийся местами,

И выдала хвосты лежалая морковь.

Мы столько тысяч раз любовниками стали –

Успели разлюбить и полюбиться вновь.

И радостно, хоть пой, мотив бери на выбор,

Что, попирая смерть, идет далекий свет.

Смешались в синеве и Пастернак, и Визбор,

И Заболоцкий к ним пожаловал, и Фет,

И прочие певцы жужжат над головою,

У них такой же май, такая же листва.

И кроет небеса грядою кучевою,

И вечная любовь вливается в слова.

* * *

Переживаешь за героя,

В твоей живущего душе.

А буря, мглою небо кроя,

Устала крыть его уже.

И заиграла, зазвездилась

Глазам доступная страна.

Где б «я» твое ни находилось,

Ему Галактика видна.

Видна и наша и другая –

Белесым пятнышком вдали.

Огнями хитрыми мигая,

Летят ночные корабли.

А звезды пьют — вот Ковш и Кружка —

Восторг души и боль ее.

Лишь поутру душа-старушка

Опять возьмется за свое.

* * *

Ты был вдохновеньем моим, дорогой!

Никто твое место не занял другой.

Без Музы живу я, без Музы.

Живу, наблюдая за миром своим,

Звезду изучаю, что светит над ним, –

Она не теплее медузы.

Мне странно, что даже, когда тебя нет,

Фонемы вливаются в мой кабинет

Отставшей от света волною.

Пою об изъеме, пробое в душе

И чувствую Нечто в его неглиже,

Живое не-ты предо мною.

Я плачу, но, кажется, плачет не-я:

Немуза, немуза, немуза моя,

Не-мы в наслажденье от муки.

Как странно любовь существует без нас:

Она в бестелесный отпущена транс.

Рыдают щемящие звуки.

* * *

Мне птички ночные поют как ручные,

Под полной луною не могут уснуть.

Тепло, и не хочется в дверцы печные

Дровину подкинуть и угли раздуть.

Мне хочется выпасть в далекое детство,

И даже не в детство, а просто упасть

На чистое теплое ровное место,

Но только не в зрелости страшную пасть.

Я помню, как бабушка вслух говорила

Стихами о птицах на собственный лад.

Сорока-воровка мне кашу варила,

Пока не открылся казенный детсад.

И вновь изначальную радость являют

Поющие птахи, и жизнь хороша.

И небо сияет, и время петляет,

И бабушки рядом летает душа.

* * *

Порой тяжелый карп плеснет у тростников…

А. Фет

А мне навеял Фет купить большого карпа,

Запечь его, подать любимым на обед.

Стояла б на столе моем еще и граппа!

Но нынче я не пью — на то здоровья нет.

Лишь весело душе от фетовского сказа.

Он таинством земным смутил – и был таков.

А в голове моей сверкает эта фраза:

«Порой тяжелый карп плеснет у тростников…»