ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

АЛЕКСАНДР ЖИДКОВ

Расширение опыта 

С. С.

И глаз, поскребыш наважденья,

впотьмах наложит ровный лоск

на перси пушкинских сближений,

поселится в тарелке мозг.        

Увы, аморфен втайне воск,      

гадательны движенья тела.

Все силятся в себе понять        

того, кого земля хотела,

чего не знала благодать.     

В прорехах зданий скрыта стать.

Но здесь уже кружили воды

в реализации потуг

и дней прелестны хороводы

стекались. Солнечный испуг.      

В лед вмерз научности паук.

               23 апреля 1973

* * *

«Все вещи множатся в счисленье

и там, на грани естества,

они находят просветленье

и все становятся сам-два», —

он мне сказал. Поняв, я рек,

не видя в мыслях четкой связи:

«Когда растает этот снег,

будет очень много грязи».     

    Декабрь 1973

* * *

Исчезновение вещей

чревато нашим завещаньем —

ничей исток, приток ничей,

и юноша над причитаньем 

склоняет голову свою

и понимает: издалёка

я песню скорбную пою

о лиственных слезах Востока.

   Март 1974

* * *

Лицо равнин и небожитель…

Как странен ты, о Божий сын,        

где ты, мельчайших искупитель,

на лоне прошлых — палатин,

где был нигде, но был участник

в подборке строгих величин,

но если ты пришел один —     

о маг, о нежить, о проказник…

      4 июня 1978

* * *

…среди смут бытия редко случается,
что счастье откликается на то самое желание,
которое призывало его.

М. Пруст

Немытый юноша, неэллин,

недева в грубых сапогах

исследуют судьбу расщелин

в коротких моногамных снах.

Им снится полихроматичный,

ничтожный, с пеной на губах,

почти живой, гигиеничный

родной земли огромный пах.

Он резок, юноша пустыни,

он знает, что не наяву

Диана пестует отныне

ручных быков в своем хлеву.

А дева, жертва загородки,

та грезит чуть ли не дыша,

что Эрос в корчах сковородки

изводит из себя душа.            

Творенье медленно природы…

Немыслим нравственный закон,    

где всё значенье — непогода,

где кровь молчит,

где дух есть стон.

  14 сентября 1978

* * *

Угасший дух нечерноземья

над белой нежитью полей

доводит убеганье темы

до ждущих жертвы пустырей.

Сказали: лето — следствие зимы,

холодный душ на тризне сладострастья.

ведь так неслышно все болеем мы,

что уж обидно нам участье.

В событье просится зима.

Люблю топтанье у порога.

Безумно сделать очень много,

безумно не сойти с ума.

 16 сентября 1978

* * *

Das ist die Zeit der schweren Not!

A. von Chamisso

Шатун-неваляшка,         

дурак-молодец.

Пропита рубашка,

заложен конец.

Тревожны весталки —

ко гробу ведет.        

желания жалки,

но только вперед, —

ведь дар умилений

пребудет всегда

в судьбе поколений

в благие года.

Заплачет спаситель,     

упáдет листва,

но есть вседержитель

всего естества.

28 ноября 1978

* * *

Лучше молча работать,

чем болтать ерунду,

не вставать, словно спица, 

не твердить на юру,

не пытать всеохватье     

и не ползать впотьмах, —

чтобы выпасть из платья,

нужен полный размах;

поискать там, где песня,

там, где чудная рать…

Где бывает прелестней,

где всему не бывать.

 19 января 1981

Подражание Катуллу  

Be in me as the eternal moods of the bleak winds.

E. Pound

1

Кто развалил мне кровать,

моя Лесбия?

Я ли к тебе приходил?

Пригласи столяра —

Он изменчив.

Я же люблю тишину.

2

В тебе всё броженье,

о детка,

и в лице твоем

брожение черт.

Я не вижу лица —

изменений так много,

но шлюха уже совершилась. <...>

6

За тобой увязаться

хоть в Персию —

велика ли забота?

Ты проживешь,

хотя языков и не знаешь.

Мне каково?

Ибо местных богов

я не знаю, а русских

я не люблю.

7    

Укроти же свой нрав

и бешенство плоти умерь,

пеняй подложившему старость.

Теперь разве что

для белесого кельта сгодишься:

эти варвары падки на пышность.

Сенека мне говорил,

наилучшее средство —

не просто морские купанья,

но дальше, но дальше,

вдали от тебя, на рогах:

здоровье врачуют

и немощь совсем изгоняют.

Что твоя гонорея

и как поживает подруга?

Февраль 1989

Из Джона Донна

Черная магия

В твоих слезах — вода разрыва

В твоих расширенных глазах —

Распался я на два мотива:

Дрожащий образ, тлен и прах.

Ужель, дитя, ты овладела

Подпольным ремеслом сивилл —

Проткнув искусственное тело,

Убить того, кто полон сил?

Я пробовал на вкус струящиеся слезы…

Есть время строить, время разрушать.

Вот образ мой потух, и высохли угрозы

В глазах, способных снова отражать.

Но не пройдет нетленный слепок,

Недосягаемый для чар, в душе твоей.

То образ мой, тот образ крепок,

Он неподвластен ходу дней.

Из Эзры Паунда

Апрель

 Nympharum membra disjecta…

Три нимфы разъяренные пришли

Разъять меня и отнести

Туда, где уж отъявленные ветви

Лежат, — оливы на земле…

О бойня бледная, но в яркой

Мгле.

Δὠρια

Попробуй быть, о в вечном настроенье

Пересекающих ветров,

Но нет, не так, как вещи есть, —

Переходящие цветы.

Но в мощном одиночестве пребудь —

покинувшим утесы

Солнцем мерных вод.

Пусть боги говорят

О нас и днях идущих.

Но, увы, тенистые цветы,

Что в Орке, помнят нас.

Белый олень

Средь облаков в степи я видел их.

Увы, они стоят

Никчемны для печали и любви.

Однако в их глазах любовь,

Когда самец выходит из укрытья

И белый ветер разбивает утро.

«Судьба, мы гоним белого оленя —

Стремительны собаки — ветер в тишине».

Сад

En robe de parade.

         Samain

Как шелк, свободной паутиной бьющийся о стену, —

Она идет оградой по дорожке сада.

Жизнь истекает постепенно — у нее

             Лицо расслабленных эмоций — капля.

Тем временем вокруг идет игра

Детей настойчивых, и грязных, сильных, неизбывных —

             Слоев беднейших.

Они наследуют ведь эту землю.

Да, в ней конец породы.

Избыточна и утончённа эта скука;    

Она хотела бы, чтоб с ней заговорили,

Увы, она боится — вдруг и я

             свершу такую неучтивость.

На станции метро

Так ведь часто бывает, что лица в толпе возникают:

Мягкость — отказ от листвы — колеблемой сточной воды.

ALBA

Прохладная — ласка ландышей лесных, —

                                       Она лежала,

Как на рассвете суждено лежать.

Jacopo del Sellaio

Вот этот человек познал любовь,

Никто, что не бывает, не рисует —

И вот она ушла, что овладела Кипром —

Но-о-осталась — «Острова» — по мне.

И длится, длится поросль вовне —

Глаза умершей дамы говорят.

Предмет

Вещь эта, что имеет код, но корня нет,

Знакомится, где может быть любовь.

Ничто сейчас

                     Колеблет отраженья свет —

Всё вновь.

Дерево

Как если б я сподобился деревьям,

Узнавший истину невидимых вещей

О Дафне и о лавровых ветвях,

О паре, что выращивает всласть

Тот ясень — в мире медленную страсть,

Возможность только после уговора

Богов земных и лары усмирить,

Очаг чудесной ночи вам устроить.

Однако деревом среди листвы —

Роскошна глупость, —

Быть прежде непонятно никогда.

Публикация Дарьи Жидковой