ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

Александр Городницкий

Зимнее солнцестояние

* * *

В сумятице века иного,

Во мраке вечерних минут,

Тебя вспоминаю я снова,

Арктический мой институт.

С тобой не спеша расставаться,

Припомню, хотя и с трудом,

Стоящий на Мойке, 120,

Окрашенный охрою дом.

Мы были задорные парни,

И каждый —  судьбою любим.

Дышать не давал накомарник,

Плечо натирал карабин.

Веселой толпой оборванцев

Мы шли по течению рек.

Был с нами профессор Урванцев,

Седой и заслуженный зек.

А если тонули и если

Другой обретали мы кров,

Нам пел погребальные песни

Пронзительный хор комаров.

Не сгинул в воде и не спился,

Тот опыт ловя на лету,

Но вкус разведенного спирта

Навеки остался во рту.

Я видывал виды другие,

Давно уже не был я там,

Но гложет меня ностальгия

По тем комариным местам.

Где были стихи неуместны,

А спины — от пота мокры.

Где нас по путям неизвестным

На нартах везли каюры.

Где был мне и вилкой и ложкой

Тяжелый охотничий нож.

Где трусость простить было можно,

Но где непростительна ложь.

И снова ревут перекаты,

Где лодку мотает поток.

Опять пробираюсь куда-то,

Сжимая в руке молоток.

О будущем не беспокоясь

В том давнем счастливом году,

Когда убеждал меня компас,

Что верной дорогой иду.

* * *

Люди темных профессий валили лес.

Люди темных профессий ходили без

Накомарников или литых сапог

И сосняк валили, мотая срок.

Люди темных профессий садились на пни,

И тяжелые песни пели они,

И сыреющих спичек хрупкий огонь

Помещали в заржавленную ладонь.

Я иду. Я начальник им, а не друг.

Что мне нужно от каждого? Пару рук.

Топором маши, да наряд пиши.

Ну какое мне дело до их души?

А душа, словно прорубь в ночи, черна.

Загляни, попробуй, в нее до дна.

С давних лет по сегодняшнее число

В ней костерной копоти наросло.

Через месяц пойдет по протокам лед,

И винтами над нами забьет вертолет.

Мне обнять детей и жену, и мать.

Им опять для шей хомуты искать.

И никак я сам не могу понять,

Почему я завидую им опять.

* * *

Когда-нибудь смогу ли позабыть,

Как, нахлебавшись самодельной браги,

Меня пообещали замочить

Мои, из бывших зэков, работяги?

Когда в краю, где ледяная гладь

На озере и чахнущие ели,

Своею я осмелился назвать

Ту песенку, что у костра запели.

Они кричали, мне внушая страх,

Свои слова перемежая матом,

Что сами эту песенку когда-то

Услышали в норильских лагерях.

Мне говорили бывшие зэка,

Что не поверят мне они, хоть тресни,

Поскольку человек с материка

Не может сочинить такую песню.

Кто не хлебал баланду поутру

На рудниках, где зэки эти были,

Где легкие сгорают на ветру

От едкой медно-никелевой пыли.

Покуда в Енисей бежит вода

И старенькая рвется кинолента,

Уже до самой смерти, никогда

Не заслужу такого комплимента.

ДЕНЬ ЗИМНЕГО СОЛНЦЕСТОЯНИЯ

Время зимнего солнцестояния

Наступает в конце декабря.

Поздний полдень, и сумерки ранние,

И недолгою вспышкой заря.

Под вороньими черными стаями

Снеговая лежит пелена.

День рожденья товарища Сталина

Отмечает родная страна.

Ночь плывет над сибирскими реками,

Над бараками брошенных зон,

Над замерзшей рекою Курейкою,

Где бескраен полярный сезон.

Свет короткого дня растворяется

В нескончаемой этой ночи.

Не в такую ли ночь появляются

На холодной Земле палачи?

Век сегодня иной, тем не менее

Не расстаться нам с прошлым смеясь.

Для людей моего поколения

Все живет эта грустная связь,

Что суровой природой оставлена

На последние наши года:

День рожденья товарища Сталина,

Непроглядная ночь, холода.

ПО СТАЛИНСКИМ МЕСТАМ

Я в юности прошел по сталинским местам,

Начав с далеких мест, где побывал он сам,

Где воют туруханские метели.

Истории страны печальной вопреки,

Там утопить его хотели мужики,

Да, к общему несчастью, расхотели.

Я в юности прошел по сталинским местам,

С поселка, где ему воздвигли после храм,

С курейского пустого пьедестала.

Я шел за горизонт, касаясь сложных тем,

Среди безлюдных зон, обрадованный тем,

Что был я здесь, когда его не стало.

Мы никель или медь тогда искали там.

Нас ангел смерти вел во тьме, как капитан,

Комар и гнус пытались взять на вилы.

Везде, где из болот пузырился метан,

У зэковской страны, шагая по пятам,

Мы находили общие могилы.

Среди сибирских рек, далеких от Кремля,

Холодная навек запомнила земля

Все то, что сотворил усатый гений.

Меж тающих снегов, где нас вела тропа,

С размытых берегов сплывали черепа

Из неизвестных мест захоронений.

Я в юности прошел по сталинским местам,

Где был когда-то путь, предвосхитивший БАМ,

На мерзлоте построен бестолково.

Стоящий на костях, он обрастает ржой,

Могучие «ИС», завезены баржой,

Гниют в болотах возле Ермаково.

Я в юности прошел по сталинским местам,

Испытывая шок среди расстрельных ям,

Прислушиваясь к ветровому гуду.

Уходит в океан сибирская вода,

Но памятники те, что видел я тогда,

Теперь уже до смерти не забуду.