ХВАЛИТЬ НЕЛЬЗЯ РУГАТЬ

Александр Ярин. Жизнь Алексея: Диалоги.

СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2018

Александр Ярин — филолог, драматург и переводчик Сэмюэла Беккета, Х.-Г. Гадамера и других европейских авторов на русский язык. Обращение этого писателя к сюжету о преподобном Алексии, человеке Божием, с одной стороны, неожиданно, а с другой — закономерно, если учитывать, что это книга не религиозная, а философская. Как видно из названия, она повествует не о житии, а о жизни, и жизни именно Алексея, а е Алексия.

Текст Ярина имеет подзаголовок «Диалоги». Философские разговоры и размышления чередуются в ем с прозаическим повествованием и стихотворными вставками-интермедиями. В этой полифонической книге объединились все роды литературы (драма, эпос и лирика) и до полярности разные голоса — от странствующих нищих до римских императоров.

Автор пишет в предисловии: «В этой вещи содержится много исторических ошибок, противоречий и анахронизмов, но я, как говорится, их исправить не хочу, хотя бы в этом следуя великой литературной традиции». Действительно, «Жизнь Алексея» построена на пушкинском «принципе противоречий», который, по мнению Юрия Лотмана, заставляет воспринимать произведение искусства не как жесткую структуру, созданную писателем, а как предмет «внетекстовой реальности», как часть самой жизни. Образ Алексия, человека Божия, мир позднего Рима и раннего христианства в этих противоречиях оживают и становятся наглядными, теперь к им можно прикоснуться и приобщиться. При чтении книги Александра Ярина вспоминается фраза, сказанная Томасу Манну машинисткой, перепечатавшей рукопись романа «Иосиф и его братья»: «Ну вот, теперь хоть знаешь, как все было на самом деле».

«Жизнь Алексея» питает новой жизнью старинный христианский сюжет, переосмысляя выбор героя, оставившего семью ради своего служения. Даже ирония автора и юмор этого текста помогают читателю приобщиться к мифологическому сознанию, понять законы того мира и причинно-следственные связи внутри него.

Неожиданный эпилог возвращает нас к современной жизни, наполненной теми же вневременными вопросами, но лишенной гигантских фигур прошлого, и читатель начинает немедленно тосковать по мифологическому мироощущению, в современности ему становится тесно.

В жанровом отношении «Жизнь Алексея» напоминает не только роман-миф, но и своеобразный роман воспитания. Текст повествует о сложном выборе, отказе, бегстве, обретении благодати, возвращении в овом качестве неузнанным и смерти — последнем побеге героя. Фигура Алексея особенно интересна в силу своей трансгрессивности, нарушении общепринятых норм, юродства и свободы. Становится ясно, что выбор героя и его уход не только многое отняли у его благочестивых родителей и жены, покинутой в брачную ночь, но и парадоксальным образом обогатили их жизнь, превратив ее в служение «значимому отсутствию» Алексея.

В книге Александра Ярина гораздо больше вопросов, чем ответов. В ей нет нравоучений, есть лишь погружение в мир раннего христианства и активное созерцание жизни. Как сказано в тексте, «мне нечего вам ответить. Голубые кули означают только самих себя».

Желание Алексея убежать и «не быть» созвучно авторской интенции «не сказать ничего нового», ничего не поведать и е изобрести. Эта книга — жест, показывающий как из стремления «не жить и е быть» вырастает фигура великого праведника и святого, как из стремления «не сказать» появляется текст, который заставляет читателя переосмыслить человеческую историю. Происходит эффект минус-приема, основанный на обмане читательского ожидания, «не жить» и «не быть» объединяются, и тогда становится понятно, кто является истинным автором этой книги.

«— Ведь нищие просят хлеба?

— Они просят его у людей, не у Господа. Он сам их голосами просит хлеба у ас. Просит у ас свой хлеб».

Анастасия Цылина