ХВАЛИТЬ НЕЛЬЗЯ РУГАТЬ
Дмитрий Быков. Июнь.
М.:
АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2017
Дмитрий Быков в представлении не нуждается. С учетом известности
автора кажется, что последний его роман «Июнь» был встречен как-то уж слишком тихо
— и очень зря.
В романе три части, в каждой из которой свой главный герой. Работа
их связана с созданием текстов: один — поэт, другой — журналист, третий —
редактор. Действие всех трех частей заканчивается в момент начала войны —
общей точке для всех историй. До этого они никак не пересекаются (объединяющий их
второстепенный персонаж — исключение).
Миша Гвирцман, Борис Гордон, Игнатий Крастышевский. Двое первых —
типичные герои своего времени — Онегин и Печорин, которые в то же
время оказываются для своего времени лишними. Игнатий — скорее герой будущего.
История Миши построена на эффекте обманутых ожиданий. С ним все
намеренно не случается, интриги завязываются, но развития не получают: «Я смотрю
на все, как будто оно предназначено быть моим, а оно чужое». Да и сам
он постоянно боится заразиться от чужого несчастья. Миша как будто оказывается выключенным
из собственного сюжета.
Проблема Бориса в другом — он распадается на нескольких персонажей:
«…он бы действовал в этой прозе под пятью разными фамилиями, или можно изысканней:
Борис — Ильич — Гордон, Журналист, Команч». Помимо этих пятерых есть в герое
и безымянный Шестой, который должен явиться, когда все остальные умрут или
сдадутся, и в итоге оказаться главным. Гордон растворяется в своих
многочисленных рассуждениях и описаниях, и читателю никак не удается собрать
воедино его образ.
Игнатий и вовсе не столько персонаж, сколько функция. Он обладает
способностью к сверхписательству — может воздействовать на читающего с помощью
изобретенной им формы так называемого «управляющего текста», но его главное жизненное
предприятие обречено на провал.
Все эти сложные конструкции нанизаны на ту единственную нить, которая
может их выдержать, — историю работящего, доброго и честного шофера Лени,
ангела-хранителя (как зовет его Миша). Он-то и оказывается, несмотря на пунктирное
появление в тексте, тем, кто, в отличие от остальных, на самом деле может
считаться героем (человеком, совершающим подвиги).
Историческая действительность в романе, как заведено еще со времен
«Евгения Онегина», передается через любовный сюжет. И Миша и Боря разрываются
между двумя женщинами (у Игнатия тоже есть намек на некоторых двух); один
— между блудницей и Прекрасной Дамой, второй — между femme fatale и этакой
тургеневской девушкой. «Июнь» переполнен аллюзиями как на классическую, так и на
современную литературу (неподготовленному читателю он может оказаться не по зубам).
И вместе они образуют новые смыслы. Слово в романе Быкова оказывается сродни
магическому заклинанию.
Внутренняя свобода (божественная свобода воли), вина` и война —
ключевые тематические узлы романа. Когда люди оказываются в замкнутом пространстве,
будь оно физическим, эмоциональным или политическим, у них случается что-то
вроде приступа клаустрофобии. Они совершают подчас отвратительные поступки, и личная
вина каждого формирует общую вину, единственным искуплением которой может стать
война.
Война — частый мотив в литературе последних лет. И художественному
миру «Июня», как ни странно, ближе всего оказываются предчувствующий и вечно
готовый к войне Знаев Андрея Рубанова и сходные по тону описания жизни
авиатора Платонова из романа Евгения Водолазкина.
Сам Быков своим главным родом деятельности считает именно учительство.
В «Июне» явно ощущается дух морализаторства. Кажется, что роман построен по
схеме, выдуманной Крастышевским, для того чтобы воздействовать на воспринимающего.
Все это — искусная попытка сделать так, чтобы читатель провел очевидные параллели
между описываемыми событиями и сегодняшним днем. «Вот будущее и есть тех
двоих единственный враг, потому что в будущем их одинаково нет <…> если
даже они сцепятся, то с единственной общей целью: положить в этой схватке
побольше будущего, убить всех».
Но мир меняется. Война не стала ни концом, ни искуплением, и у нас
есть все основания думать и надеяться, что вот сейчас-то будущее и победит.
Полина Бояркина
