ХВАЛИТЬ НЕЛЬЗЯ РУГАТЬ

Ханья Янагихара. Маленькая жизнь. Пер. с английского А. Борисенко, А. Завозовой, В. Сонькина.

М.: Издательство АСТ-CORPUS, 2017

Ханья Янагихара — американская писательница с трудновыговариваемой и вовсе не американской фамилией. Ее первый роман «Люди среди деревьев» был опубликован в 2013 году и вызвал в целом положительный, но не слишком эмоциональный отклик. Второй роман «Маленькая жизнь» вышел в Америке в 2015 году и произвел фурор. В 2016 году его перевели на русский язык, и в России он также оказался популярным. Стоит отметить прекрасную работу переводчиков, главная заслуга которых в том, что при чтении романа на русском языке возникает полная иллюзия чтения его в оригинале.

Набрав имя Ханья Янагихара в интернете, можно незамедлительно узнать множество сведений о ней. Но примечательно, что в разных источниках приводятся одни и те же факты — писательница, по-видимому, весьма и весьма продуманно выстраивает собственную биографию.

Сюжет романа — история четырех друзей с момента окончания колледжа и до смерти почти каждого из них. Виллем, Малкольм, Жан-Батист и Джуд, чье имя в русском варианте может также звучать как Иуда. Герой был назван в честь святого Иуды Фаддея, опекуна обездоленных, защитника попавших в безнадежные ситуации (о чем становится известно лишь к середине романа). В детстве Джуда произошли страшные события, которые он пытается скрыть от окружающих, между тем как именно эти события полностью определяют его жизнь. Один из зарубежных критиков сказал, что этот персонаж — «ослепительная черная дыра», он втягивает в свой мир жизни всех остальных героев, становясь таким образом центром повествования. И потому оказывается, что в романе отношения с друзьями могут рассматриваться как способы преодоления травмы Джуда; дружба оказывается своего рода вспомогательным элементом, а не центральной темой.

Повествованию нельзя отказать в увлекательности, хотя оно и представляет собой не слишком типичный сюжет — это история внутреннего мира, в котором внешние события как бы выносятся автором за скобки и становятся лишь катализаторами переживаний героев. Большая часть романа посвящена именно описанию переживаний.

Существует раздел гуманитарных исследований «Trauma Studies», занимающийся изучением феномена индивидуальной и коллективной травмы и ее репрезентации в произведениях искусства. Интересно, что травма интерпретируется не как событие, состоявшееся в прошлом, но как процесс постоянного возвращения к нему. Опыт травматического переживания будто бы расплывается в памяти. Именно это и наблюдается в романе в истории главного героя. Травма творит причудливые вещи с памятью, замыкая жизнь на себе, будто бы отрезая человека от того опыта, который был до нее.

Главный герой — умирающий человек, который пытается каким-то образом завершить свою жизнь, закольцевать ее. Кольцевой оказывается и композиция романа, первая и последняя главы названы одинаково. Однако постоянное ожидание смерти героя и то, что она не происходит, становится своего рода минус приемом — значимым отсутствием, той самой математической «аксиомой о пустом множестве» (она утверждает, что за понятием «ничто», понятием нуля стоит нечто реально существующее), которую так любил научный руководитель Джуда.

Постепенно прошлое проступает все явственнее, как только Джуду становится хуже, пространство романа все плотнее заполняется воспоминаниями. Читатель с самого начала ждет, что случится что-то нехорошее. Это ожидание быстро оправдывается — один из героев сообщает о том, что случится дальше. Тайна прошлого раскрывается постепенно, шаг за шагом, факт за фактом, все как будто бы уже и понятно, и в то же время так не хочется удостовериться во всем до конца.

Поначалу задаваясь вопросом, как автору удалось так тонко понять внутренний мир человека, перенесшего подобную травму, читатель в какой-то момент приходит к удивительному открытию, что эти чувства знакомы ему самому. Становится ясно, что автор использует некую универсальную матрицу описания эмоционального переживания, потому-то читатель и может отождествить себя с героем.

У Янагихары, безусловно, огромный талант создания ярких образов. Не требуется особых усилий воображения, чтобы представить себе дома и квартиры, в которых живут герои, улицы, по которым они ходят, картины, на которые они смотрят, рестораны, в которых едят, — это достигается перечислением мельчайших деталей, создающих ощущение подлинной жизни, и это же в каком-то смысле смягчает оглушительный эффект описываемых в романе чудовищных событий.

Роман «Маленькая жизнь» продуман и выстроен до мельчайших деталей. Писательница сама неоднократно говорила об этом в различных интервью, и чем внимательнее вчитываешься в текст, тем очевиднее это становится. Но кажется, именно это ощущение тотального авторского контроля мешает воспринять роман как подлинно гениальное художественное произведение.

Полина Бояркина