ВЕРН РУТСАЛА
НЕОБЪЯВЛЕННЫЕ
ОЛИМПИЙСКИЕ ИГРЫ
1. Спанье на ночную
дистанцию
Некоторые
полагают, что этот массовый вид спорта, — в котором, однако, редко ставят
рекорды, — больше всего напоминает бокс. С этим легко согласиться, если
понаблюдать за теми, кто просыпается по утрам. Посмотрите на их заплывшие
глаза, на их слипшиеся волосы, на их заторможенные, как в нокдауне, движения,
на весь их ошеломленный, как после нокаута, вид. Подушки, как бойцовские
рукавицы противника, отпечатаны на их физиономиях. Наружность не лжет — по
ночам они явно вступают в какую-то изнурительную и опасную схватку и всегда в
ней проигрывают. Если вы еще сомневаетесь, что спать — дело опасное, вспомните,
как часто мы слышим фразу — «Он умер во сне».
2. Шиллингошвыряние
Как и многие
современные состязания, шиллингошвыряние зародилось в прошлом столетии в среде
английской аристократии. Если участвовать в этой игре всерьез, следует одеться как
денди, прихватить трость с серебряным набалдашником и набить карман макинтоша
медными пенсами. Далее следует выбрать улицу, обеспеченную постоянным притоком
нищих, и, фланируя по ней группами по два и по три, забрасывать монеты в
предназначенные для подаяния шляпы.
Дистанция и
меткость, с которой джентльмен мог забрасывать монеты в шляпу, всегда делали
шиллингошвыряние поистине увлекательным. Попадание с одиннадцати и более футов
неизменно вызывало аплодисменты. Газеты сообщали об одном баронете, который не
давал промаха и с четырнадцати футов. Из всех отклонений от классического
шиллингошвыряния, презираемых подлинными британцами как типично американское
пошлячество, наиболее распространено центовсучивание, когда всякий богатенький
буратино имеет наглость совать монету первому встречному папе карло.
Из прочих
распространенных спортивных извращений в некоторых экваториальных портах
популярно метание монеты в воду, куда за ней ныряют туземцы. Это просто нелепо,
говорят подданные Ее Величества, так как успех зависит от мастерства
ныряльщика, а не от искусства монетометателя.
Предпочтительным
приемом забрасывания монеты остается щелчок большим и указательным пальцами, а
достойной целью — шляпа нищего, хотя футляр от скрипки уличного музыканта не
всегда вызывает возражения знатоков.
Чем дряхлее и
ободраннее нищий, тем, разумеется, подлиннее игра. Пока что шиллингошвыряние
остается любительским видом спорта.
3. Соревнования по фигурному
скучанию
Скука —
хитроумный способ провести время, изобретенный русским драматургом Антоном
Чеховым, — активно внедрялась в жизнь с конца прошлого века и в наши дни стала
любимым непрофессиональным занятием обитателей цивилизованного мира. Наиболее
изощренные одеваются как вороны и на вопрос знакомых: «Отчего вы всегда ходите
в черном?» — отвечают: «Это траур по моей жизни», заражая таким образом скукой
рекордное число собеседников. Те, кто попроще, — околачивают целыми днями груши
и горестно вздыхают по мере перехода солнца из полуденной позиции в вечернюю.
Разговор за обеденным столом им не интересен, предложение сыграть в лото они
почитают бедствием. Когда кто-то из них узнает, что признан самым скучным
человеком дня, он с трудом подавляет зевок.
4. Состязания по ходьбе
с бодуна
В этом виде
спорта издавна существует ожесточенная конкуренция, но никто не подсчитывает
штрафных баллов, и участники захода не знают, сколько они набрали очков. Это
держится в секрете — в судейских бюллетенях нет никаких пометок. Хотя
разговоров об этом!.. Так рыболовы врут про ту, которая сорвалась с крючка.
Истинный ходун с бодуна, стиснув зубы, выносит все, что предыдущая ночь
принесла ему. Слабаки (на которых настоящий ходун смотрит исподлобья, если,
конечно, способен насупиться после ночного хождения на бровях) прибегают к
мерзавчику-другому для поправки. Истинные ходуны с бодуна подобные уловки
презирают и, уставясь в пространство, с трудом продираются сквозь время,
измеряемое первыми утренними часами.
5. Художественное
придуривание
Тупость часто
путают с ее противоположностью — придуриванием. Эта ошибка весьма огорчительна,
поскольку стирает четкую границу между профессионалом и любителем, художником и
халтурщиком. Прирожденный тупица просто не понимает, чего от него хотят, тот
же, кто придуривается, — все сечет, но притворяется, что нет. Беда в том, что
если последний выведен на чистую воду, он теряет статус профессионала, а если
нет, то он так и ходит в тупицах.
6. Сигаретозатягивание
Как петушиные
бои или бои быков, этот вид спорта у нас в Америке быстро становится
запрещенным, хотя некоторые все еще занимаются им довольно открыто и с
наигранным смешком. Есть и такие, кто практикует его втихомолку в запретных
помещениях и лифтах, показывая закону кукиш в кармане. А кое-кто, даже выйдя из
несовершеннолетнего возраста, упражняется в этом в спальне, в одиночестве.
7. Заблудка в трех
соснах
В правилах
этой спортивной игры не меньше тонкостей, чем в дзен-буддизме. Преуспеть в ней
могут только опытные путешественники или, по меньшей мере, старожилы той
местности, на которой игра проводится. Побеждает тот, кто заблудится быстрее
других, испытав при этом чувство сомнения, неизвестности, одиночества, и даже
впадет в истерику, что только придает энергию опытному игроку. Весь фокус в
том, чтобы начать и завершить процесс заблудки в привычном пространстве, в
окрестности, которую знаешь как свой карман. Рекордсменами обычно становятся
те, кто способен заблудиться сразу за углом собственного дома. Каждый
рекордсмен, однако, мечтает достичь результатов того почтенного чемпиона,
который в течение целого года, просыпаясь, не понимал, где он находится, хотя
никогда не покидал своего инвалидного кресла. Столь подлинный дар побуждает
простые таланты к скромности и в то же время пробуждает в них вдохновение.
8. Ненавиденье
Фанатизм в
этом виде спорта опасен, и подлинные ненавистники мастерски избегают его.
Фанатики перетренировывают себя и, за редким исключением, преждевременно
выбывают из игры — так сходят с дистанции бегуны, чьи ляжки вдруг сводит
судорога. Настоящие спортсмены выбирают объекты для ненависти тщательно и
придирчиво, не набрасываясь на все подряд. Выбрав один-два объекта, они могут
продолжать нормальный образ жизни, уделяя предметам ненависти достаточную
толику натренированного внимания. Что именно выбрать — вопрос крайне
существенный. Подлинные ненавистники выбирают обычно что-нибудь незамысловатое
— пепельницу там или календарь, тогда же как фанатики сосредоточиваются на
чем-либо большом и малообещающем, вроде Устройства Мироздания или Кабинета
Министров. Настоящая ненависть — это не ослепляющее и всепожирающее пламя, это
скорее спокойный и постоянный язычок газового рожка.
9. Глупизм
На этом
ежедневном ристалище конкуренция превосходит все мыслимые пределы, хотя в
течение ряда лет принимались самые что ни есть дурацкие меры, чтобы не
допустить простых полудурков к участию в соревновании наравне с маститыми
дураками. Все же число участников катастрофически растет, и острота этой
проблемы сравнима только с тупостью победителей в соревновании. Правила,
написанные дураками-каких-еще-поискать-надо, подразделяют
дураков-которые-находятся-сами на круглых, треугольных и квадратных, ставя тем
самым хоть какие-то препоны на пути всех желающих померяться глупостью. Ряды,
из которых выходят самые перспективные участники соревнования, таковы:
во-первых, народные избранники, во-вторых, заместители начальников управлений,
затем генерал-лейтенанты и штатные литературные обозреватели.
10. Восхождение ниже себя
Полным-полно
людей и учреждений, которые просто наслаждаются альпинизмом подобного рода. Они
при этом получают двойное удовольствие: от чувства локтя (как в начале
марафонского забега) и от возможности не надрывать очко, чем (опять же как в
марафоне) занимаются те, кто лезет из кожи вон, чтобы самого себя превзойти.
11. Как становятся раком
Это что-то
вроде попадания в дамки или в козырную масть. Этим любят заниматься шашки,
пешки, фишки и шестерки во всех играх. Чаще других успеха добиваются те, кто
выбирает стать раком на безрыбье. Обычно такие раки сами определяют, что они за
рыбы и куда им плыть, захватывая различные должности: редактора, декана,
председателя правления, проректора по…, заведующего отделом, вице-президента и
т. д. Их должности, как ни досадно, ничего не изменяют в их биологии. Рак
остается раком даже на безрыбье.
Перевод с английского Евгения Сливкина
