ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

НОРА ЯВОРСКАЯ

Азия

1

Азия! Я — Европа!

И на волне любой

скупым языком Эзопа

не нам говорить с тобой.

Наши извечны связи —

поди-ка сыщи концы!

Мы неразрывны, Азия,

как сиамские близнецы.

Не звоном хмельных стаканов,

где вот оно, рядом — дно, —

всей тяжестью океанов

спрессованы мы в одно.

Не знаю, снова и снова,

пока этот мир ветшал,

кто же из нас другого

страшнее опустошал?

Но знаю, как пятью пять, я

на карте твои черты:

страстно в свои объятья

меня заключила ты.

Единой судьбой беременна

единая наша плоть.

И никакому времени

это не расколоть.

2

Иду, не наблюдавшая намаза,

сама своим согласьем смущена,

и на меня, как два манящих глаза,

глядят два ресторанные окна.

Там сын пустыни ждет меня на вечер

и по-туркменски сотворенный плов,

и за вином уклончивые речи

без болтовни про вечность и любовь.

Там будет интересно мне и вкусно,

но взглядом, обостренным во сто крат,

я исподволь замечу, как искусно                  

играет европейца азиат.

Игра, игра… А где ее граница?

И принял за кого меня игрок?

Улыбка по лицу его струится,

как по бархану желтому песок.

И на душе становится пустынно,

и, возвращаясь к собственному «я»,

пойму, как неуместна, как наивна

вся прямота, вся искренность моя.

Наверно, нужен был и этот вечер,

и этот в ресторанных окнах свет,

чтоб стало ясно, что у этой встречи

как прошлого, так будущего нет.

3

А память всё — по кругу, всё — по кругу,

туда, где в блеске праздничных огней

тебе открыла душу я, как другу,

а мне в ответ ты не открыл своей.

А что теперь? Коснувшейся Востока,

какая мне, пожизненно, тоска?

К тебе дорога призрачнее вздоха,

бесплотней, чем над пропастью доска.

Пройду ль по ней? И что тогда покину?

И что найду? Непостигаем ты…

Мне в Ленинграде подставляют спину

верблюдами — горбатые мосты.

Но караваном не шагать им к югу,

где Азия в причудливой резьбе,

а все — по кругу, только все — по кругу…

И ни один не вынесет к тебе.

1965—2015

* * *

Оторвусь от житейского плена,

как в апреле капе´ль — от стрехи.

За какие грехи мне измена,

и хула — за какие грехи?!

Чем еще поплачусь я за роскошь

оставаться самою собой?..

Луч закатный погладит окошко

на пригретой стене избяной.

Просверкаю на солнце алмазом

и погасну в осевшем снегу…

И вовек ни молчаньем, ни фразой

доказать ничего не смогу.

* * *

Внуку Кириллу

Влюбиться — не значит любить.

Из спичечной вспыхнув коробки,

свои предъявляя права,

как пламя безумствует в топке,

в золу превращая дрова!

Но если жара — не в трубу,

не дымным — на волю! — колечком,

но если нагреется печка,

теплом наполняя избу,

то ровное это тепло

и стужу осилит, и зло,

и горе позволит избыть…

Влюбиться — не значит любить.

ВЫСОКИЙ ВОЗРАСТ

Обрываются связи с людьми,

укрепляются связи с природой:

и с жасмином в саду у скамьи,

и с осинкой в лесу беспородной.

И смешна о бессмертии речь,

и уже принимаю, как счастье,

к ним в душе благодарность беречь

за похожесть судьбы и участье.

И сосна под окном шелестит:

мы в легенды с тобой не играем,

нам не важен твой возраст и вид,

мы в семью свою всех принимаем.