ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

Ксения Дьяконова

* * *

Когда умирает кто-то, кто был всегда

насмешлив и остроумен, и долей льда

умел остудить чужое безумье, где-то

внутри возникает чувство, что ровно то,

неясное, не похожее ни на что,

над чем он смеялся, сжи`ло его со света;

а может быть, отомстило ему за ум,

за то, что он никогда не страдал по двум

сердцам и лицам одновремéнно,

как если бы в этой верности самому

себе, или равновесию своему,

была никому не ведомая измена.

* * *

У каждого есть свой остров. У нас — Эгина,

где растут фисташковые деревья и кошки спят

на сидениях мотоциклов. Во всех подряд

магазинах дают печенье со вкусом тмина —

или тимьяна? Я забываю русский язык,

а по-гречески знаю только слово «просфо`ра»,

что значит «скидка»… И все же сотни, тысячи книг

не дотянутся до крикливого разговора

этих потных, курящих «Мальборо» моряков

в окружении напряженных араукарий.

Неужели на самом деле, без дураков,

покровитель этой деревни — святой Нектарий?

В его храме, как и повсюду, стоит разгром.

До отплытия час, не более; я купила

свечку и попросила его о том,

чтобы денег на возвращение не хватило.

* * *

В окне напротив загорелся свет

и тихо заиграли на гитаре.

Наверное, там гости, но в разгаре

их анекдотов, сплетен, больше нет

первоначальной искры, все устали

невольно друг от друга, и вино

не успевает смыть налет печали

и скуки; только тот, кому дано

расшевелить струной, наполнить звуком

молчанье, наступившее внутри

у каждого, перебирает три

аккорда, подбирается к разлукам,

запекшимся на сердце, режет нить

ненужных оправданий, и досада

становится прощеньем, и судить —

какое счастье! — никого не надо.

Колыбельная

Спи, дорогая, пока еще можно спать,

не думая ни о чем, например о школе,

где пахнет потом и запеканкой, и жизнь опять

мельчает, как будто съеживаясь от боли,

от чьей-то усмешки, брошенной наугад,

и хочется убежать, но некуда деться…

Спи, дорогая, тысячу лет подряд

в течение этой ночи, в теченье детства,

сверкающего, как тысяча и одна

картина в калейдоскопе,

пока Моисея в море несет волна,

пока Одиссей торопится к Пенелопе;

еще ничего не зная, но все терпя,

пока к твоему лицу прирастает имя,

известное только тем, кто любит тебя,

спи, как звезда, дрейфующая над ними.