ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

Василий Ковалев

* * *

Боже мой, как красиво над полями цистерны плывут,

колыхаясь, толкаясь, в затвердевших горчичных потеках:

с облаками сравню, невзначай пробежавшими тут,

но живущими где-то в сине-белых просторах широких.

 

Долго, долго следишь, сквозь забитый ползя переезд,

напоследок еще раз, прижимаясь к рулю подбородком,

как они застревают, замирают, срываются с мест,

лязгнув сцепкой тяжелой двойной в промежутке коротком.

 

Над багульником, донником, костяникою и лебедой,

над печальной страной, в неподвижном сгорающей зное,

мимо станции, вросшей в кустарник, где пахнет бедой

застоявшейся жизни и прячут старухи съестное

 

в темных сумках-тележках, ослабляя тугие платки,

загорелые лбы утирая, на самом краю ойкумены —

за чертой бытия, только бабочки да васильки,

золотарник, кипрей, ни события, ни перемены.

 

 

* * *

В кирпичном кубе молча били,

прощаясь, пнули: «Спи, дебил».

Могли убить, но не убили.

Спасибо. Позже оценил.

 

И, бровь рукою зажимая,

на гниловатом бережку

дождался первого трамвая,

к стеклу разбитую башку

 

прижал. Кондукторша кривилась,

слетался снег из тишины.

Сбивалось сердце, колотилось,

и слиплись грязные штаны.

 

Проснулся, растрясен трамваем,

протер замерзшее стекло,

а там, вдали, судьбы за краем —

белым-бело…

 

 

* * *

Гуляя по парку, подходишь к забору дурки,

сквозь толстые прутья глядишь на хозблок, деревья, кусты.

В сложном рисунке перепутались тампоны, стекла, окурки,

лишь решетки на окнах вполне бесхитростны и просты.

 

И всплывает в памяти: смех в курилке, сырая палата, ночные слезы,

случайная графика из мелких трещин на потолке…

Находя ответ, прилагал к нему с удивленьем любые вопросы,

и какой-то смысл каждый раз открывался, блестел вдалеке,

 

отменяя прошедшее, освещая каждый его уродливый закоулок,

безобразный выступ, — каждый раз это был совершенный, точный ответ.

Видишь, память сохранила зачем-то расписанье прогулок

и запах ночной столовой… Когда выключали свет

 

и снег за окном проступал раскисшим, волнующим негативом,

понимание ослепляло вдруг, как лампа в тысячу ватт:

если попал, то не вылезешь, пока мир не увидишь прекрасным и справедливым,

или сойдешь с ума, споря ночами с безумным Богом, — как вариант.

 

 

* * *

За улицей Пионерстроя

исчезнет город, как всегда.

Звезда советского героя,

бетон, шиповник, провода.

 

Белеет голубая сфера,

томится летняя страна…

Громадина психдиспансера

деревьями обрамлена.

 

Жара. Горячие кроссовки.

Бежит спортсменка налегке…

Мужик торчит на остановке

с пивною банкою в руке.

 

И кажется: еще немного —

слетит сияющий навес,

и все живое у´зрит Бога,

живьем сходящего с небес,

 

и из едой пропахших точек

жильцы уставятся туда,

куда летал советский летчик,

не зная страха и стыда.

 

 

* * *

Садоводства, ларьки, буераки,

грязный пруд, подозрительный пляж,

возле станции ржавые баки,

поликлиника, шиномонтаж.

 

Каждый раз, проезжая все это,

утешаешься мыслью одной:

сквозь тепло загустевшего лета,

сквозь египетский хаос и зной

 

от живой, копошащейся скверны,

от великой печали и тьмы

остается головка царевны

и палетка Нармера — не мы…

 

 

* * *

Городская баня заросла деревьями, кустами,

а за ними начинаются помойки, мелкотравье, пустота.

Тонет город в воробьином гаме,

и теплом природа налита.

Тент пивного ресторана надувается, как парус,

на асфальте блеклая сухая полоса…

Куришь возле детской поликлиники, слоняясь,

сторожишь коляску полчаса.

Эта радость, радость — ровная, хорошая, сплошная,

горький воздух, кроны тополей в живом, счастливом забытьи.

За спиною хлопнет дверь — и обернешься, долго, долго узнавая,

вот они спускаются — твои.

Видишь, мир становится нормальным постепенно,

выносимым. Хочешь больше? — говорит тебе. — Бери.

Только удержать не в силах это чувство, уводящее из плена,

тяжело плывущее внутри.

 

 

* * *

Мы приехали. Кладбище в областном утопало лесу.

Мой товарищ сказал, потирая с сомненьем колени:

«Ничего, мы найдем». Лес гудел. Щекотало в носу.

И на нас с фотографий удивленные лица глядели.

 

Золотые жуки разрезали дымящийся зной,

пахло теплой травой, доносился гудок электрички,

и сквозь лес измочаленный, перепаханный смертью, сквозной

мы пошли, изучая полустершиеся таблички.

 

Он нашел. Над горячей скамейкой летали шмели

и трещали стрекозы, уже утомленные за день,

и бродили вороны, что-то склевывая с земли,

и обратно взлетали на теплый базальт перекладин.

 

Мы цветы положили и свечку поставили над

головою того, с кем сто раз, веселясь, пировали,

кто и сам так стоял не однажды, потупивши взгляд,

комара отгоняя, во времени темном провале.

 

 

* * *

Бомжи возле «Ленты» пьют колу из общей бутылки,

заскорузлыми пальцами мнут, передают по кругу,

волосами трясут, ковыряют ногтями затылки,

изможденно смеются, говорят что-то хрипло друг другу.

 

На ноябрьском ветру, под осенним кружащимся снегом,

между темным кустарником и светящимся жидким неоном...

Что такое должно было произойти с человеком,

чтобы стал он таким вот смешком, шевелящимся стоном!

 

Страшно даже представить их за двадцать лет или за тридцать

до ноябрьского холода этого, в пиджаках и спортивных костюмах

или, скажем, в вагоне, везущем на дачу. Клубится

ожидание лета в счастливых, разрозненных думах,

 

и соседка мила, и потеют, сжимая спортивную сумку, ладони,

и осталось две станции — до купальни, шашлычной, вокзала,

где торгуют мороженым и черникой на летнем перроне…

Так жестоко все это выглядит из глубин кинозала,

 

если знаешь, чем кончилось, и реальные видишь приметы

прошумевшего времени… К жизни чужой прикоснуться,

сидя в автомобиле, глядя на огонек сигареты.

И, включая мотор, поскорей, поскорей отвернуться.

 

 

* * *

За станцией — бульдозер, тополя,

изрытых дюн раздавленные формы,

горячий мусор вдоль пустой платформы,

сырая, разогретая земля.

 

Остановив машину, я сидел

без музыки, без сигарет. Безмолвно.

Среди цистерн так пели птицы, словно

терпенью Бога наступил предел.

 

Остановившись, закипал ручей,

прокручивая струи вхолостую…

Тянулись, через улицу пустую,

изрезанные тумбы тополей.

 

И это смерть была. Без миражей,

без выдумок — и выглядела вот как:

дымился зной на выгоревших сотках,

садилось солнце в море гаражей…

Анастасия Скорикова

Цикл стихотворений (№ 6)

ЗА ЛУЧШИЙ ДЕБЮТ В "ЗВЕЗДЕ"

Павел Суслов

Деревянная ворона. Роман (№ 9—10)

ПРЕМИЯ ИМЕНИ
ГЕННАДИЯ ФЕДОРОВИЧА КОМАРОВА

Владимир Дроздов

Цикл стихотворений (№ 3),

книга избранных стихов «Рукописи» (СПб., 2023)

Подписка на журнал «Звезда» оформляется на территории РФ
по каталогам:

«Подписное агентство ПОЧТА РОССИИ»,
Полугодовой индекс — ПП686
«Объединенный каталог ПРЕССА РОССИИ. Подписка–2024»
Полугодовой индекс — 42215
ИНТЕРНЕТ-каталог «ПРЕССА ПО ПОДПИСКЕ» 2024/1
Полугодовой индекс — Э42215
«ГАЗЕТЫ И ЖУРНАЛЫ» группы компаний «Урал-Пресс»
Полугодовой индекс — 70327
ПРЕССИНФОРМ» Периодические издания в Санкт-Петербурге
Полугодовой индекс — 70327
Для всех каталогов подписной индекс на год — 71767

В Москве свежие номера "Звезды" можно приобрести в книжном магазине "Фаланстер" по адресу Малый Гнездниковский переулок, 12/27

Михаил Толстой - Протяжная песня
Михаил Никитич Толстой – доктор физико-математических наук, организатор Конгрессов соотечественников 1991-1993 годов и международных научных конференций по истории русской эмиграции 2003-2022 годов, исследователь культурного наследия русской эмиграции ХХ века.
Книга «Протяжная песня» - это документальное детективное расследование подлинной биографии выдающегося хормейстера Василия Кибальчича, который стал знаменит в США созданием уникального Симфонического хора, но считался загадочной фигурой русского зарубежья.
Цена: 1500 руб.
Долгая жизнь поэта Льва Друскина
Это необычная книга. Это мозаика разнообразных текстов, которые в совокупности своей должны на небольшом пространстве дать представление о яркой личности и особенной судьбы поэта. Читателю предлагаются не только стихи Льва Друскина, но стихи, прокомментированные его вдовой, Лидией Друскиной, лучше, чем кто бы то ни было знающей, что стоит за каждой строкой. Читатель услышит голоса друзей поэта, в письмах, воспоминаниях, стихах, рассказывающих о драме гонений и эмиграции. Читатель войдет в счастливый и трагический мир талантливого поэта.
Цена: 300 руб.
Сергей Вольф - Некоторые основания для горя
Это третий поэтический сборник Сергея Вольфа – одного из лучших санкт-петербургских поэтов конца ХХ – начала XXI века. Основной корпус сборника, в который вошли стихи последних лет и избранные стихи из «Розовощекого павлина» подготовлен самим поэтом. Вторая часть, составленная по заметкам автора, - это в основном ранние стихи и экспромты, или, как называл их сам поэт, «трепливые стихи», но они придают творчеству Сергея Вольфа дополнительную окраску и подчеркивают трагизм его более поздних стихов. Предисловие Андрея Арьева.
Цена: 350 руб.
Ася Векслер - Что-нибудь на память
В восьмой книге Аси Векслер стихам и маленьким поэмам сопутствуют миниатюры к «Свитку Эстер» - у них один и тот же автор и общее время появления на свет: 2013-2022 годы.
Цена: 300 руб.
Вячеслав Вербин - Стихи
Вячеслав Вербин (Вячеслав Михайлович Дреер) – драматург, поэт, сценарист. Окончил Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии по специальности «театроведение». Работал заведующим литературной частью Ленинградского Малого театра оперы и балета, Ленинградской областной филармонии, заведующим редакционно-издательским отделом Ленинградского областного управления культуры, преподавал в Ленинградском государственном институте культуры и Музыкальном училище при Ленинградской государственной консерватории. Автор многочисленных пьес, кино-и телесценариев, либретто для опер и оперетт, произведений для детей, песен для театральных постановок и кинофильмов.
Цена: 500 руб.
Калле Каспер  - Да, я люблю, но не людей
В издательстве журнала «Звезда» вышел третий сборник стихов эстонского поэта Калле Каспера «Да, я люблю, но не людей» в переводе Алексея Пурина. Ранее в нашем издательстве выходили книги Каспера «Песни Орфея» (2018) и «Ночь – мой божественный анклав» (2019). Сотрудничество двух авторов из недружественных стран показывает, что поэзия хоть и не начинает, но всегда выигрывает у политики.
Цена: 150 руб.
Лев Друскин  - У неба на виду
Жизнь и творчество Льва Друскина (1921-1990), одного из наиболее значительных поэтов второй половины ХХ века, неразрывно связанные с его родным городом, стали органически необходимым звеном между поэтами Серебряного века и новым поколением питерских поэтов шестидесятых годов. Унаследовав от Маршака (своего первого учителя) и дружившей с ним Анны Андреевны Ахматовой привязанность к традиционной силлабо-тонической русской поэзии, он, по существу, является предтечей ленинградской школы поэтов, с которой связаны имена Иосифа Бродского, Александра Кушнера и Виктора Сосноры.
Цена: 250 руб.
Арсений Березин - Старый барабанщик
А.Б. Березин – физик, сотрудник Физико-технического института им. А.Ф. Иоффе в 1952-1987 гг., занимался исследованиями в области физики плазмы по программе управляемого термоядерного синтеза. Занимал пост ученого секретаря Комиссии ФТИ по международным научным связям. Был представителем Союза советских физиков в Европейском физическом обществе, инициатором проведения конференции «Ядерная зима». В 1989-1991 гг. работал в Стэнфордском университете по проблеме конверсии военных технологий в гражданские.
Автор сборников рассказов «Пики-козыри (2007) и «Самоорганизация материи (2011), опубликованных издательством «Пушкинский фонд».
Цена: 250 руб.
Игорь Кузьмичев - Те, кого знал. Ленинградские силуэты
Литературный критик Игорь Сергеевич Кузьмичев – автор десятка книг, в их числе: «Писатель Арсеньев. Личность и книги», «Мечтатели и странники. Литературные портреты», «А.А. Ухтомский и В.А. Платонова. Эпистолярная хроника», «Жизнь Юрия Казакова. Документальное повествование». br> В новый сборник Игоря Кузьмичева включены статьи о ленинградских авторах, заявивших о себе во второй половине ХХ века, с которыми Игорь Кузьмичев сотрудничал и был хорошо знаком: об Олеге Базунове, Викторе Конецком, Андрее Битове, Викторе Голявкине, Александре Володине, Вадиме Шефнере, Александре Кушнере и Александре Панченко.
Цена: 300 руб.
Национальный книжный дистрибьютор
"Книжный Клуб 36.6"

Офис: Москва, Бакунинская ул., дом 71, строение 10
Проезд: метро "Бауманская", "Электрозаводская"
Почтовый адрес: 107078, Москва, а/я 245
Многоканальный телефон: +7 (495) 926- 45- 44
e-mail: club366@club366.ru
сайт: www.club366.ru

Почта России