ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

Валерий Скобло

 * * *

У меня есть мистический опыт,

   У тебя есть мистический опыт,

     У него есть мистический опыт...

         У кого его нет? — назови!

Это против реальности ропот,

   Это шиканье, хлопанье, топот,

     Богоборческий, может быть, шепот...

         В общем, что-то такое в крови.

Никуда не ведущая дверца,

   Заблуждение чистого сердца,

     Иногда — это бред иноверца...

        В общем, чистый Серен Кьеркегор,

Сведенборг, Сен-Мартен или Бёме

    И десяток имен — этих кроме...

      Дело, кажется, в неком надломе,

         Ни к чему здесь вопросы в упор.

Есть мистический опыт у двери,

   У окна... Дело, право, не в вере,

     Не в утрате ее, не в потере...

         Дверь потрогай, взгляни за окно.

Как сомнения наши нелепы,

   Ведь отлично покрашены склепы,

     По ТВ — про духовные скрепы...

         Если честно сказать — не смешно.

* * *

Гурджиев... Блаватская... Рерих

(Елена)... Добавить? — К чему?..

О, сколько убогих — измерь их —

Плутали в белесом дыму

Наивных... простых откровений,

Нехитрой их, в сущности, лжи...

Не нужно особых прозрений —

Усвоить хоть что-то... Скажи!

Какие обрушились дали

И что за уроки даны!..

Не знаю, что тут бы сказали

Фонвизины и Щедрины?

По крупному крыли, по малой —

А все продолжается клев...

Ведь тут бы смутился, пожалуй,

Честнейший поручик Ноздрев.

Но здесь отдыхают и Гоголь,

И рациональный Толстой...

И ты лучше тоже не трогай

Иллюзии этой простой.

* * *

В соседней военной части идет поверка.

Похоже на отдаленный собачий лай.

Словно в другой Вселенной приоткрылась дверка

И чужая жизнь перелилась через край.

Это так удивительно, что я, пожалуй,

Не полюбопытствую, что там, за стеной.

Мне выше крыши той информации малой —

О жизни пугающей, настолько иной...

Словно сад, раскинувшийся у нашей дачи,

Странным выглядит ночью при полной луне...

В той Вселенной приказ отдают по-собачьи —

И солдаты его понимают вполне.

* * *

В этой армии, в которой воюю,

Я — полк, и полковник, и рядовой.

Я в ней за лошадь, конскую сбрую,

В этой армии я — единственный «свой».

Я в ней за танк, самолет и ракету,

Я — трибунал и сужу подлеца.

Так и мотаюсь по белу свету

В боях без видимого конца.

Я сам в ней разведка и контрразведка,

И сам в ней лазутчик и часовой.

Если хрустит под ногою ветка,

В себя стреляю без крика «Стой!».

Победы одерживаю с печалью

И поражения славлю в бою...

А приказы, что я получаю,

Сам же себе я и отдаю.

Я в ней пехота, что солнцем палима...

Первый ворвавшийся в город отряд.

Эта армия непобедима...

Но и победы ей не грозят.