Вера Павлова

* * *

Близости лунный мед…

Вот уж два года

лоно мое цветет,

но не дает плода.

Золото полных сот.

Сытых пчел свобода.

Вот: мед, он и есть плод,

когда столько меда.

* * *

Как нестерпимо жалит жалость

к себе! И плачешь на плече.

Мне столько музыки досталось,

что целый зал ушел ни с чем,

ушел несолоно хлебавши.

Плачь. Место есть на небесах

подле на поле боя павших

для захлебнувшихся в слезах.

* * *

Удержать и думать нечего,

только — приостановить:

утро дотянуть до вечера,

вечер за полночь продлить

и склониться к изголовию,

оставляя на потом

день — большое предисловие

к сказанному перед сном.

НАБРОСОК  БРАЧНОГО КОНТРАКТА

А книги, если что, поделим так:

тебе —нечетные, мне — четные страницы

из тех, что мы друг другу вслух читали,

и поцелуем прерванное чтенье

возобновлялось полчаса спустя.

* * *

Не солнечнострунная лира,

увитая гроздьями роз,

но медленный труд ювелира —

огранка непролитых слез.

Не ради лучистости взгляда,

но чтобы совсем не пропасть…

И царскою будет награда —

возможность выплакаться всласть.

* * *

Память, дырявый мешок,

стольких бессонниц напасть!

Было ли ей хорошо

в час, когда я началась, —

маме? Вознесся ли дух

в апофеозе тепла?

Я состояла из двух

клеток. Но третью была.

* * *

Зачатая за Полярным кругом,

выношенная полярной ночью

назло черным вьюгам,

рвущим дыханье в клочья,

я родилась в столице —

не к славе ее вожделея,

но чтобы на свет появиться

там, где немного светлее.

* * *

Попытка не пытка.

Не пытка вторая попытка.

А третья попытка

изрядно похожа на пытку.

Четвертая — пытка.

А пятая пытка — попытка

внушить своему палачу,

что попытка — не пытка.

* * *

Вспомнить тебя, а не твои фотографии,

вспомнить себя, а не свои дневники, —

нет никакой надежды. Дитя орфографии,

сколько себя помню, живу от руки.

Стоит поверить руке — и не веришь зрению,

только слуху. Смогу ли судьбу упросить

выправить согласованья, склоненья, спряженья,

хоть немного синтаксис упростить?

* * *

Март на школьном дворе — серебро.

Сентябрь в больничном парке — золото.

Перебираю свое добро.

Примеряю. Выгляжу молодо.

Бриллиант, изумруд, сапфир

чистой совести. К тихой старости

примеряюсь. И миру мир

возвращаю в целости и сохранности.

* * *

Века закроются как веки,

сомкнутся веки как века,

и реки слез, и крови реки

свои затопят берега.

Какой мучительный избыток!

Как непривычно воскресать!

Но небеса совьются в свиток,

а значит, есть на чем писать.