НОВЫЕ ПЕРЕВОДЫ

Константинос Кавафис

Три стихотворения из архива

Общеизвестно, что Константинос Кавафис (1863—1933) долго и мучительно вырабатывал свой поэтический стиль. В юности он отдал дань романтизму, символизму, «парнасизму», но большинство стихов, написанных в манере этих школ, Кавафис при жизни не публиковал или, опубликовав в молодые годы, в дальнейшем подвергал значительной переработке или исключал из числа «признанных» им стихов так называемого Основного свода. В представительную «Русскую Кавафиану» (М.: О.Г.И., 2000) вошли переводы не только Основного свода, но и некоторого числа «Отвергнутых стихотворений» и довольно много архивных. Из того, что осталось за пределами этого издания, мое внимание привлекли три стихотворения. Первое написано совсем молодым Кавафисом — ему был тогда 21 год, — это романтическое «восточное» стихотворение с турецким названием «Dьnya Gьzeli» («Красавица»), написанное регулярным стихом с точными рифмами. Оно совсем не похоже на привычного нам зрелого Кавафиса, но в этих стихах уже намечен характерный для поэта мотив — контраст между внешним (красотой и богатством) и подлинным положением дел (грусть томящейся в гареме красавицы). Присутствует в них и легкий оттенок иронии: главное горе красавицы — в том, что она не может выставлять напоказ свою красоту.

Восемь лет спустя после «Dьnya Gьzeli», в 1892 г., Кавафис пишет два «парнасских» стихотворения, посвященных мифологии древних цивилизаций, — «Пеласгийская картина» и «Индийская картина», а в 1896 г. к ним добавляется «Халдейская картина». «Пеласгийская картина» и «Халдейская картина», переведенные соответственно С. Ильинской и Евг. Смагиной, вошли в «Русскую Кавафиану». «Индийская картина» не переводилась на русский язык. Это стихотворение незавершено, и все же оно очень любопытно. В нем Кавафис пересказывает индийский миф о локапалах — хранителях мира. Локапал четверо, разные варианты мифа называют в этой роли разных богов; каждый локапала отвечает за одну сторону света, и каждый наделен соответствующими атрибутами, в том числе и цветовыми. Кавафис щедро одаряет своих «ангелов-стражей» драгоценными атрибутами, «встроив» в это стихо­творение целую минералогическую коллекцию. «Индийская картина» написана без рифм, и ее разностопные строки — веха на пути к выработке стиха зрелого Кавафиса.

С «Индийской картиной» перекликается хранящийся в архиве поэта недатированный и незавершенный отрывок, посвященный драгоценным камням как эталону цвета — это интересная подробность творческих, а может быть и человеческих пристрастий Кавафиса.

Переводы выполнены мною по изданию:  K. P. Kabafhs. Apanta ta poiimata, Eisagwg»

 — Epimљleia SONIA ILINSKAGIA. NARKISSOS, Aq»na, 2003.

DЬnya GЬzeli

Мне зеркало не лжет, и в нем я вижу ясно:

другой такой, как я, на свете нет прекрасной.

И очи гордые как яхонты сверкают,

кораллам алые уста не уступают,

два ряда жемчугов во рту моем мерцают,

и гибкий строен стан, и ножка изумляет,

и кудри шелковы, белее снега кожа,

            и что же?

Гарема узница, я вяну в заточенье:

кто на мою красу посмотрит в восхищенье?

Лишь ядовитый взор моих врагинь ревнивых

иль гадких евнухов, надутых и спесивых,

да в жилах стынет кровь, когда взойдет на ложе

немилый мне супруг. Прости меня, о Боже,

о, если бы, — вздохну в сердечной глубине, —

               быть христианкой мне!

Будь христианка я, была бы я свободна,

и ночью бы, и днем являлась принародно,

и все признали бы, красой моей сраженны, —

с восторгом — юноши, и с завистию — жены:

не будет равной мне или похожей даже!

Я выезжала бы в открытом экипаже,

и толпы вслед текли б, стамбульский люд тесня,

          чтоб увидать меня!

1884

Индийская картина

У мира есть Врата — числом четыре,

         и их четыре стража охраняют.

Вот Севера Врата, напротив — Юга,

         А вот другая двоица — Восток и Запад.

Врата Востока — из сияющего перламутра,

         а перед ними — ангел светлый,

алмазная на нем корона и алмазный пояс,

          и на помосте он стоит агатовом.

Из пурпурного аметиста Юга сделаны Врата.

         И ангел-страж их держит

из темного сапфира скипетр.

         Густое облако из бирюзы

его скрывает ноги.

         На берегу, усыпанном

изящнейшими раковинами красными,

ангел Запада стоит и охраняет

         Врата из драгоценного коралла.

Венец из роз искусственных на нем, и розы

         Из паросского мрамора чистейшего.

А Севера Врата сотворены из злата,

         И перед ними трон воздвигнут…

1892

* * *

Я признаю: цвет красный, желтый, синий

прекрасен на цветочных лепестках.

Но если я воображаю цвет

устойчивый и чистый,

мне не цветы на ум приходят,

но красный цвет рубина и коралла,

и желтый цвет топаза или злата,

и бирюзы с сапфиром синева.

Перевод с новогреческого
и вступительная заметка Ирины Ковалевой