БЫЛОЕ И КНИГИ
Александр
Мелихов
ЖАЖДА ГРАНДИОЗНОСТИ
Название
капитальной монографии шведского слависта Бенгта Янгфельдта «Ставка — жизнь» (М., 2009) годилось бы для
триллера, если бы не подзаголовок «Маяковский и его круг». Зазываловка
на обложке, как всегда, преувеличивает («положивший
основу всему будущему маяковсковедению»), хотя для
западной истории литературы это, возможно, и так: «Внимание западных славистов
по праву было сосредоточено на писателях, которые были запрещенными и
преследуемыми в СССР и творчеством которых не могли заниматься советские
исследователи».
По
праву… Наука по обязанности должна презирать убогие политические лавры и
запреты: история капитуляции и деградации таланта может открывать куда более глубинные тайны духа, чем история борьбы. Конечно,
приятнее все объяснять трусостью и продажностью: он мал, как мы, он мерзок, как
мы, однако самое интересное начинается с неприятного признания: да, он и мал и
мерзок, потому что он всего лишь человек, но не так, как мы, иначе, ибо наделен
уникальным даром.
Иначе
— это в данном случае как? В сегодняшней России увесистый том Янгфельдта хоть уже и не сом на безрыбье, однако нужная книга: можно не читать десяток других, а в
голове все равно останется примерно то же. Янгфельдт
приводит множество имен и воспоминаний, четверть века назад как минимум
пикантных. «Ося» Брик, например, среди толпы встречавший Ленина у Финляндского вокзала, вынес такое
впечатление: «Кажется, сумасшедший, но страшно убедительный». А Маяковский,
получивший на свои «150 000 000» ленинский
вердикт «хулиганский коммунизм», в черновике изобразил Ленина, окруженного
секретаршами и охранниками, окаменевшим на пьедестале, с которого его смещает
живой Маяковский: «Не отмахнетесь / Сегодня я пред /
Совнаркома». (Мандельштам же в день смерти Ленина восклицал в
репортаже: «Кому не хочется увидеть дорогое лицо, лицо
самой России?») Еще: стихотворение «России» («Я не
твой, снеговая уродина...») написано после Октябрьской революции, а
«Письмо о футуризме» адресовано Троцкому.
Можно множить и множить новые уточнения, однако они ничуть
не приближают нас к ответу на старые вопросы: как мог Маяковский, распявший
себя «на каждой капле слезовой течи», воспевать
революцию — половодье слез
и крови, как он мог дружить с убийцами и провокаторами из ЧК, вступать в наглую
богадельню РАПП, что за сила держала его в рабской зависимости от Лили Брик? И оказывается, ответ
можно найти даже в советском-рассоветском «огоньковском» Собрании 1968 года под редакцией «Люды»
Маяковской, В. Воронцова и А. Колоскова, тщившихся
отмыть памятник поэта от следов бриковской
еврейской лавочки.
Всем
известно, что Маяковский встретил войну, еще не знавшую ни что она Первая, ни даже что она Мировая, стихотворением «Война
объявлена»: «Багровой крови лилась и лилась струя». Но в этом
же томе можно прочесть проповедь «Будетляне»,
опубликованную в декабре четырнадцатого: верю, немцы увидят русские флаги над
Берлином, а турецкий султан русский щит над вратами Константинополя, но,
главное, прежние желудки в панаме вымирают, ибо «История на листе, длиной от
Кронштадта до Баязета, кровавыми буквами выписала
матери-России метрическое свидетельство о рождении нового человека».
Пока он по-прежнему извозчик, кухарка, поэт-индивидуалист, но сегодня каждая
мелочь их личной работы «на самом деле часть национального труда, а русская
нация, та единственная, которая, перебив занесенный кулак, может заставить
долго улыбаться лицо мира». «Общность для всех людей одинаковой гигантской
борьбы, уничтожившей на сегодня и мнения, и партии, и классы, создала в
человеке „шестое чувство“, чувство, что ваше биение, даже помимо воли, есть
только отзвук миллионно-людных ударов сердца толпы».
Вот
еще когда Маяковский мечтал каплей литься с массами!
«Сознание,
что каждая душа открыта великому, создает в нас силу, гордость, самолюбие,
чувство ответственности за каждый шаг, сознание, что каждая жизнь вливается
равноценной кровью в общие жилы толп, — чувство солидарности, чувство
бесконечного увеличения своей силы силами одинаковых других». Эта
зачарованность грандиозным и вовлекла поэта в
революцию, ибо, как писал Булгаков Сталину, «пасквиль на революцию, вследствие
чрезвычайной грандиозности ее, написать невозможно».
Но
человек, всерьез обращающийся на равных к векам, истории и мирозданью, обречен
с особой остротой ощущать свою микроскопичность: если бы Бог, «Млечный Путь перекинув виселицей», и в самом деле его «вздернул»,
его было бы не разглядеть ни в один сверхмощный телескоп. Потому-то участие
в грандиозных (хотя в сравнении с мирозданием все равно мизерных) исторических
событиях служит наилучшей после религии экзистенциальной защитой, спасительным
допингом. Однако предельная концентрация сил, а
следовательно, и власти (подчинить миллионы людей единой программе может лишь
военная структура), требовала не соучастников, но исполнителей; решиться же на
оппозицию означало остаться без психостимулятора:
грядущие гунны, эта молодость мира, явно не нуждались в горлане-главаре, у них
были главари поубедительнее. Так что лучше всех понял причину самоубийства
Маяковского другой наркоман — Троцкий: если любовная лодка разбилась о быт,
«это и значит, что „общественная и литературная деятельность“ перестала
достаточно поднимать его над бытом, чтобы спасать от невыносимых личных
толчков».
А Лилит? Ведь ему, в сравненье с кем был
маленьким и Великий океан, требовалась любимая, которая не уместилась бы в
крохотное небо, а Лиля вроде бы вполне умещалась в ванну и в «автомобильчик», и
чтобы «предохранители спереди и сзади, добавочный прожектор сбоку,
электрическая прочищалка для переднего стекла,
фонарик сзади с надписью stop, стрелки электрические,
показывающие, куда поворачивает машина, теплую попонку, чтобы не замерзла вода», а в придачу вязаный костюм темно-синий (не через
голову), шерстяной шарф и джемпер (носить с галстуком), чулки очень тонкие и не
слишком светлые, синий и красный люстрин, 2 забавных шерстяных платья из
красной материи, бусы (если еще носят, то голубые), перчатки, очень модные
мелочи, носовые платки, духов побольше и разных, 2 коробки пудры «Arax», карандаши для глаз «Brun»
и «Houbigant»…
При всей ненависти к
быту, неукоснительным «мементо мори» напоминающему
всем, всем, всем, как мы малы и материальны, Маяковский за границей трудился
идеальным снабженцем, да еще и лез из кожи вон, чтоб раздобыть денег, хотя он
замолачивал строчками больше рабочего раз в тринадцать (и не беда, что число
несчастливое).
Чем же она его брала? Ведь во всех своих многочисленных романах он стремился
брать сам — не деньгами, разумеется, преданностью, и тоже в лошадиных дозах, не
прощая ни малейшего уклонения: «ненасытный вор» в его душе требовал все новых и
новых подтверждений его значимости, что было неизбежной расплатой за претензии
на недоступную смертным грандиозность. Именно мучительное чувство
несоответствия своему замаху делало его столь зависимым от чужих мнений; он
боролся с позорной слабостью показной хамоватостью, и все равно его тяжко
ранили самые обыденные унижения в издательствах, кои для того и созданы, чтобы
авторы не воображали себя величием равными Богу. А вот Лиля не напоказ, но на
деле была безразлична к людскому суду. Маяковский мог крыть людей последними
словами, однако тут же признавался, что готов отдать и самое свое бессмертие за
слово ласковое, человечье, а Лиля совершенно не нуждалась ни в чьих словах,
исключая тех счастливцев, кого она выберет сама. Поэтому и привязанность к Лиличке была для него наркотической зависимостью, утишавшей
другую зависимость — уже не от мироздания, а от мира: она эффектно
демонстрировала, что не нужно никому ничего доказывать — пусть доказывают тебе.
Пожалуй, «Ставка — жизнь» более крупный вклад не
в маяковско-, а в бриковедение. Но лучший
портрет Лили Брик я нашел в документально-художественной книге Елены Колиной
«Не без вранья» (М., 2010). Лиля, оказывается, и после
смерти способна терзать сердца, только теперь уже девочек, не знающих, делать
жизнь с кого: «Мы живем втроем. Я, бабуля и Лиля. Я хорошая девочка, а Лиля
плохая. Иногда бабуля любовно называет Лилю „эта дрянь“
или просто „эта…“ и дальше какое-нибудь слово из тех, что мне нельзя говорить.
Она думает, что я не понимаю, — несмотря на плохое слово, она тайком любуется
Лилей!
Почему плохих любят больше?! Меня бабуля
снисходительно любит на втором месте, — как будто я идиот,
и что же делать, если он уже есть, приходится его, такого неудачного, тоже
любить... Когда на бабулю находит приступ нежности ко мне, она жалостливо
смотрит на меня и говорит: „Бери пример с Лили, а то так и будешь трусить по
обочине жизни“. Какое обидное слово — „трусить“! Кто вообще трусит — лошадь,
пони? И опять эта Лиля, всегда Лиля! Бабуля воспитывала меня как хорошую
девочку, а требует, чтобы я вела себя как плохая. Потому что плохие девочки
счастливей?.. По-моему, это называется парадокс или просто нечестно!
Мы с Лилей во всем противоположны.
На Лилю никто никогда не повысил голос. С ней
это нельзя. А на меня бабуля кричит. Значит ли это, что на меня все всегда
будут кричать, потому что со мной это можно?.. Но я не хуже, не хуже! И я не
собираюсь трусить по обочине!
Я невинное дитя (шутка, на самом деле я не дитя,
но, правда, невинная). А Лиля потеряла невинность (если Лиля когда-нибудь была
невинна, в чем я лично сомневаюсь, ха-ха) в пятнадцать лет. Что же, бабуля
хочет, чтобы я тоже… в пятнадцать лет?! Прямо сейчас, через два года? Это же
просто невозможно!!!
Вчера бабуля задала мне вопрос: „Ты нравишься
мужчинам?“ — „Каким мужчинам?“ — удивилась я. — „Мужчинам из твоего класса“, —
уточнила бабуля.
Я фыркнула, — видела бы она этих „мужчин“, а
бабуля строго сказала: „Неважно, какие они, важно, какая ты. Ты либо всегда
женщина, либо всегда нет. Вот Лиля всегда женщина“. Лиля хочет нравиться всем:
мужчинам, старикам, детям. А мне все равно, нравлюсь ли я тем, кто мне
безразличен. Я безразлична к ним, а они ко мне.
Мне, получается, должно быть стыдно — стыдно не
иметь романов, поклонников, любовников, стыдно, что вокруг меня не кружится
вихрь страстей. …Ну, у меня еще все будет, и даже столько же поклонников будет,
и даже больше! Лиля — некрасивая, а я красивая!
Лиля некрасивая. Это не завистливая гадость, а правда. У нее тяжелая фигура, коротковатые ноги, слишком
крупная голова, и еще она сутулится. Наверняка мама говорила ей — не сутулься,
выпрямись, а она не слушалась. Лиля очень независимая, это прибавляет человеку
личности, но иногда независимость может быть и во вред.
Но все считают Лилю необыкновенной красавицей. У
нее рыжие волосы, огромные карие глаза, большой рот, такой рот называется
чувственный, а улыбка такая, что каждый человек сразу же становится — ее. Ну, и
какое имеет значение, какая она — самая красивая в мире или уродина?
<...>
Бабуля ругает Лилю за то, что все ее разговоры
об искусстве — одна болтовня, она ведь на самом деле не талантливая — то она
хочет танцевать, то лепить, то даже снимать кино, но надо по-настоящему
учиться, иначе где же результат? Еще бабуля ругает
Лилю за то, что она много врет, сочиняет свою жизнь, как ей выгодно… Но, по-моему, это как раз подтверждает, что Лиля —
творческая натура, ведь ложь — очень творческий процесс, сначала нужно
придумать, потом сделать, чтобы тебе поверили. Я-то, как дура,
всегда говорю правду».
Вы уже поняли, что это нужно читать, в пересказе
улетучилась бы прелесть проницательной наивности, — ничуть не мешающей основательной
проработке всех серьезных источников, к которым рассказчица постоянно прилагает
не идеологическую, но житейскую, женскую проницательность: «Лиля любила
„главного“, но она любила талант, любила быть в центре, и другие „главные“ не
могли дать ей того, чего она хотела больше всего на свете, — чтобы ее жизнь
была интересна», — выходит и увлекательно и познавательно. Героиня откровенно
влюблена в Маяковского — «Он так красив, что сердце замирает!» — любовь же
всегда подпитывает грезу: «Я бы могла его спасти!» Увы, никаким человеческим
теплом не согреть того, кто замахивается на сверхчеловеческую грандиозность.
А с другой стороны, все мы немножко не только
лошади, но и Маяковские, нам тоже в глубине души хочется быть открытыми великому. Если глядеть по верхам, мы желаем только
стабильности — дочка, дачка, водь и гладь. Но, если
нас окончательно лишить прикосновенности к историческому творчеству, один бог
или дьявол знают, чтЛ мы можем учудить, на какие
наркотики подсядем!.. Мы ведь все богодьяволы.
| |
|
|
Всем читателям!
Чтобы получить журнал с доставкой в любой адрес, надо оформить подписку в почтовом отделении по
«Объединенному каталогу ПРЕССА РОССИИ «Подписка – 2021»
Полугодовая подписка по индексу: 42215
Годовая подписка по индексу: 71767
|
В Москве свежие номера "Звезды" можно приобрести в книжном магазине "Фаланстер" по адресу Малый Гнездниковский переулок, 12/27
Новые книги издательства "Журнал «Звезда»": |

В книге впервые публикуются стихотворения Алексея Пурина 1976-1989 годов.
Алексей Арнольдович Пурин (1955, Ленинград) — поэт, эссеист, переводчик.
С 1989 г. заведует отделом поэзии, а с 2002 г. также и отделом критики петербургского журнала «Звезда». В 1995–2009 гг. соредактор литературного альманаха «Urbi»
(Нижний Новгород — Прага — С.-Петербург; вышли в свет шестьдесят два выпуска).
Автор двух десятков стихотворных сборников (включая переиздания) и трех книг
эссеистики. Переводит голландских (в соавторстве с И. М. Михайловой) и немецких
поэтов, вышли в свет шесть книг переводов. Лауреат премий «Северная Пальмира»
(1996, 2002), «Честь и свобода» (1999), журналов «Новый мир» (2014) и «Нева» (2014).
Участник 32-го ежегодного Международного поэтического фестиваля в Роттердаме
(2001) и др. форумов. Произведения печатались в переводах на английский, голландский, итальянский, литовский, немецкий, польский, румынский, украинский,
французский и чешский, в т. ч. в представительных антологиях.
Цена: 130 руб.

Михаил Петрович Петров, доктор физико-математических наук, профессор, занимается исследованиями в области управляемого термоядерного синтеза, главный научный сотрудник Физико-технического института им. А.Ф. Иоффе. Лауреат двух Государственных премий СССР. В 1990 – 2000 работал приглашенным профессором в лабораториях по исследованию управляемого термоядерного синтеза в Мюнхене (ФРГ), Оксфорде (Великобритания) и Принстоне (США), Научный руководитель работ по участию ФТИ в создании Международного термоядерного реактора.
В книге «Огонь небесный» отражен незаурядный опыт не только крупного ученого, но и писателя, начинавшего литературный путь еще в начале шестидесятых. В нее вошли рассказы тех лет, воспоминания о научной работе в Англии и США, о дружбе с Иосифом Бродским, кинорежиссером Ильей Авербахом и другими незаурядными людьми ленинградской культуры.
Цена: 500 руб.

Мириам Гамбурд - известный израильский скульптор и рисовальщик, эссеист, доцент Академии искусств Бецалель в Иерусалиме, автор первого в истории книгопечатания альбома иллюстраций к эротическим отрывкам из Талмуда "Грех прекрасен содержанием. Любовь и "мерзость" в Талмуде Мидрашах и других священных еврейских книгах".
"Гаргулья" - собрание прозы художника, чей глаз точен, образы ярки, композиция крепка, суждения неожиданны и парадоксальны. Книга обладает всеми качествами, привлекающими непраздного читателя.
Цена: 400 руб.
Калле Каспер (род. в 1952 г.) — эстонский поэт,
прозаик, драматург, автор пяти стихотворных книг
и нескольких романов, в том числе эпопеи «Буриданы»
в восьми томах и романа «Чудо», написанного
на русском. В переводе на русский язык вышла
книга стихов «Песни Орфея» (СПб., 2017).
Алексей Пурин (род. в 1955 г.) — русский поэт, эссеист,
переводчик, автор семи стихотворных книг, трех книг
эссеистики и шести книг переводов.
Цена: 130 руб.

Алексей Арнольдович Пурин (1955, Ленинград) — поэт, эссеист, переводчик.
С 1989 г. заведует отделом поэзии, а с 2002 г. также и отделом критики петербургского журнала «Звезда». В 1995–2009 гг. соредактор литературного альманаха «Urbi»
(Нижний Новгород — Прага — С.-Петербург; вышли в свет шестьдесят два выпуска).
Автор двух десятков стихотворных сборников (включая переиздания) и трех книг
эссеистики. Переводит голландских (в соавторстве с И. М. Михайловой) и немецких
поэтов, вышли в свет шесть книг переводов. Лауреат премий «Северная Пальмира»
(1996, 2002), «Честь и свобода» (1999), журналов «Новый мир» (2014) и «Нева» (2014).
Участник 32-го ежегодного Международного поэтического фестиваля в Роттердаме
(2001) и др. форумов. Произведения печатались в переводах на английский, голландский, итальянский, литовский, немецкий, польский, румынский, украинский,
французский и чешский, в т. ч. в представительных антологиях.
В книге впервые публикуются ранние стихотворения автора.
Цена: 130 руб.

Эта книга посвящена одному из творцов «серебряного века», авангардному преобразователю отечественной сцены, режиссеру, драматургу, теоретику и историку театра Николаю Николаевичу Евреинову (1879-1953). Она написана его братом, доктором технических наук, профессором Владимиром Николаевичем Евреиновым (1880-1962), известным ученым в области гидравлики и гидротехники. После смерти брата в Париже он принялся за его жизнеописание, над которым работал практически до своей кончины. Воспоминания посвящены доэмигрантскому периоду жизни Николая Евреинова, навсегда покинувшего Россию в 1925 году. До этого времени общение братьев было постоянным и часто происходило именно у Владимира, так как он из всех четверых братьев и сестер Евреиновых оставался жить с матерью, и его дом являлся притягательным центром близким к семье людей, в том числе друзей Николая Николаевича - Ю. Анненкова, Д. Бурлюка, В.Каменского, Н. Кульбина, В. Корчагиной-Алексан-дровской, Л. Андреева, М. Бабенчикова и многих других. В семье Евреиновых бережно сохранились документы, фотографии, письма того времени. Они нашли органичное место в качестве иллюстраций, украшающих настоящую книгу. Все они взяты из домашнего архива Евреиновых-Никитиных в С.-Петербурге. Большая их часть публикуется впервые.
Цена: 2000 руб.

Книга Леонида Штакельберга «Пасынки поздней империи» состоит из одной большой повести под таким же названием и нескольких документальных в основе рассказов-очерков «Призывный гул стадиона», «Камчатка», «Че», «Отец». Проза Штакельберга столь же своеобразна, сколь своеобразным и незабываемым был сам автор, замечательный рассказчик. Повесть «пасынки поздней империи» рассказывает о трудной работе ленинградских шоферов такси, о их пассажирах, о городе, увиденном из окна машины.
«Призывный гул стадиона» - рассказ-очерк-воспоминание о ленинградских спортсменах, с которыми Штакельбергу довелось встречаться. Очерк «Отец» - подробный и любовный рассказ об отце, научном сотруднике Института имени Лесгафта, получившем смертельное ранение на Ленинградском фронте.
Цена: 350 руб.
Круглый стол «Власть слова и слово власти» посвящен одному из самых драматических социокультурных событий послевоенного времени – Постановлению Оргбюро ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград» 1946 г.
Цена: 100 руб.
Книга Елены Андреевны Кумпан (1938-2013) рассказывает об уходящей культуре 1950 – 1960-х годов. Автор – геолог, поэт, экскурсовод – была дружна со многими выдающимися людьми той бурной эпохи. Герои ее воспоминаний – поэты и писатели Андрей Битов, Иосиф Бродский, Александр Городницкий, Рид Грачев, Александр Кушнер, Глеб Семенов, замечательные ученые, литераторы, переводчики: Л.Я. Гтнзбург, Э.Л. Линецкая, Т.Ю. Хмельницкая, О.Г. Савич, Е.Г. Эткинд, Н.Я. Берковский, Д.Е. Максимов, Ю.М. Лотман и многие другие
Книга написана увлекательно и содержит большой документальный материал, воссоздающий многообразную и сложную картину столь важной, но во многом забытой эпохи. Издание дополнено стихами из единственного поэтического сборника Елены Кумпан «Горсти» (1968).
Цена: 350 руб.

Книга тематически разнообразна: истории из пионервожатской жизни автора, повесть об отце, расследование жизни и судьбы лейтенанта Шмидта, события финской войны, история поисков и открытий времен Великой Отечественной войны.
Цена: 250 руб.
В сборнике представлены рассказы, написанные в 1970-1990-ж годах. То чему они посвящены, не утратило своей актуальности, хотя в чем-то они, безусловно, являются замечательным свидетельством настроений того времени.
Нелла Камышинская родилась в Одессе, жила в Киеве и Ленинграде, в настоящее время живет в Германии.
Цена: 250 руб.

В 1962 году, более полувека назад, вышла в свет первая книга стихов Александра Кушнера. С тех пор им написано еще восемнадцать книг - и составить «избранное» из них – непростая задача, приходится жертвовать многим ради того, что автору кажется сегодня лучшим. Читатель найдет в этом избранном немало знакомых ему стихов 1960-1990-х годов, сможет прочесть и оценить то, что было написано уже в новом XXI веке.
Александра Кушнера привлекает не поверхностная, формальная, а скрытая в глубине текста новизна. В одном из стихотворений он пишет, что надеется получить поэтическую премию из рук самого Аполлона: «За то, что ракурс свой я в этот мир принес / И непохожие ни на кого мотивы…»
И действительно, читая Кушнера, поражаешься разнообразию тем, мотивов, лирических сюжетов – и в то же время в каждом стихотворении безошибочно узнается его голос, который не спутать ни с чьим другим. Наверное, это свойство, присущее лишь подлинному поэту, и привлекает к его стихам широкое читательское внимание и любовь знатоков.
Цена: 400 руб.

Аннотация - "Нас время учило..." - сборник документальной автобиографической прозы петербургского скульптора и фронтовика Льва Самсоновича Разумовского.
В сборник вошли две документальные повести "Дети блокады" (воспоминания автора о семье и первой блокадной зиме и рассказы о блокаде и эвакуации педагогов и воспитанников детского дома 55/61) и "Нас время учило..." (фронтовые воспоминания автора 1943-1944 гг.), а также избранные письма из семейного архива и иллюстрации.
Цена: 400 руб.

Алексей Арнольдович Пурин (род. в 1955 г. в Ленинграде) — поэт,
эссеист, переводчик. Автор пятнадцати (включая переиздания) стихотворных
сборников и трех книг эссеистики. Переводит немецких и голландских
(в соавторстве с И. М. Михайловой ) поэтов, опубликовал пять
книг переводов. Лауреат Санкт-Петербургской литературной премии
«Северная Пальмира» (1996, 2002) и др.
В настоящем издании представлены лучшие стихи автора за четыре
десятилетия литературной работы, включая новую, седьмую, книгу «Почтовый
голубь» и полный перевод «Сонетов к Орфею» Р.-М. Рильке.
Цена: 350 руб.
Национальный книжный дистрибьютор "Книжный Клуб 36.6"
Офис: Москва, Бакунинская ул., дом 71, строение 10
Проезд: метро "Бауманская", "Электрозаводская"
Почтовый адрес: 107078, Москва, а/я 245
Многоканальный телефон: +7 (495) 926- 45- 44
e-mail: club366@club366.ru
сайт: www.club366.ru
|