ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
ВЛАДИМИР РЕЦЕПТЕР
* * *
Что случилось? То случилось.
Вышло дело, получилось.
И уже не первый год
жрет создателя и жрет.
Дело обратилось в бремя,
сушит мозг и губит время,
шлет бессонницу и боль
и неволит, хоть уволь.
Да, старик, за что боролись —
в кровь, навылет напоролись,
двойничок, близнец, собрат,
слепо рвущийся в обрат?..
* * *
Как внезапно, как бесповоротно
опустел странноприимный дом,
населенный весело и плотно
шутниками, гжелью и зверьем.
Попугаи, змеи и овчарка,
обезьяна, кенарь, кинкажу
жили по примеру зоопарка…
Если Бог поможет, расскажу.
Врач — хозяин, педагог — хозяйка
собирали нас на огонек.
Век и время забывала стайка,
только что переступив порог.
Круглый стол под вечным абажуром
в праздники ломился от щедрот.
Звездным артистическим натурам
разрешались тост и анекдот.
И хотя ушедшая эпоха
тоже знала всяких сволочей,
здесь никто не ожидал подвоха:
дом был друг, и сват, и книгочей…
Но пошли встревать больницы, морги,
крематорий предъявил права,
гостевые рухнули восторги,
смолкли телефонные слова.
Дом на Невском выпал из романа
жизни, словно легкость и успех,
и в ушах хохочет обезьяна, Яна,
что меня любила больше всех…
* * *
Он грехи оставил в родной стране,
продолжая писать стихи.
Но грехи являлись ему во сне
и клевали, как петухи.
Он стал грехи скрывать от стихов,
на былой надеясь успех.
Он отмахивался от всех петухов,
и стихи обратились в грех.
И однажды ночью кривой петух
ему выклевал левый глаз,
и мозг наполовину потух,
и никто от беды не спас.
Прижалась к боку одна рука,
волочиться стала нога,
но никто вокруг не жалел старика
ни как друга, ни как врага.
И вернуться на родину он не мог,
потому что его страна
сама была как без рук и без ног
и так же, как он, грешна.
Он лишь до храма сумел дойти —
покаяться во грехах…
Прости, чужбина. Страна, прости.
Прости, Отец в небесах…
* * *
Тела становится меньше.
Может быть, больше души?
Девушки в массе — спортсменши
и до одной хороши.
Пряча очочки в очешник,
всех вспоминая подруг,
этот заслуженный грешник
рад убежать от заслуг.
И, опустясь на колени —
ноги болят и болят, —
просит, посредством молений,
в рай пропустить, а не в ад.
* * *
Спасо-Прилуцкий монастырь,
могила Батюшкова. Если
читать карманную Псалтырь,
покажется, что все воскресли,
весь круг, и Пушкин — посреди.
И тут я признаюсь монаху,
что путь мой ляжет впереди
к Святым Горам, от праха к праху,
а он, сорвав с куста листок
шиповника на ножке хилой,
передает в ответ и впрок
поклон могиле от могилы…
Мне думалось, что я не прав,
делясь нескромным сообщеньем;
здесь слышат вечности устав
и на часы глядят с презреньем…
Благодарю тебя, монах,
за воду и святые мощи,
за голос истины и страх,
за трепет совести и рощи.
Зачем явился я на свет
ловить подсказки провиденья,
когда б не твой простой привет
и дорогое порученье?..
