ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
Галина
Гампер
* * *
Снегом заткано декабрьское окно,
Но снаружи кто-то лунку продышал.
Чей-то глаз в ней просверкнул так зелено —
Видно, мимо пьяный ангел пролетал.
Кто же кроме — вдоль седьмого этажа?
По стеклу тихонько скрипнуло крыло,
Это знак, и я лечу за ним, дрожа…
Вот и Небо, а привыкнуть тяжело.
* * *
В крылатке рваной тучи мчался смерч
И гнул стволы, и заголял подолы
Дрожащим кронам, и белесоголым
Казался лес, ничком готовый лечь.
Тьма шла с залива дождевой стеной.
В ней вдруг являлся Иоанн Кронштадтский.
Святой ступал по водам, Божьей, братской
Любовью к нам сиял за пеленой.
* * *
Котел небес кипит, как в прачечной,
В парах лилового и синего,
На фоне зелени горячечной
Фонтанов лес белее инея.
Богов расплавленное золото —
Так свечи оплывают, маются…
И капли с веток — в полымь с холода —
Шипят и в ручейки сплетаются.
* * *
Выбросились в окна
занавески,
Их подолы выкрутил
Перун,
В магниевом
распластавшись блеске,
Сам распался на десяток
лун,
То есть молний —
шаровых, готовых
Мир обрушить во
вселенский хлам.
Может, чьим-то сделаться
уловом
Миг спустя
представится и нам.
* * *
Кентавры гульбищ, снов
единороги…
И честь
и нечисть — все сошлось в итоге
К предновогодью.
Крошки-циркачи
Жонглируют то кольцами
метели,
То мечут в небо белые
мячи…
Мы разом друг на друга
посмотрели,
Друг
друга не узнав,
— все альбиносы,
Все белолицы и
снежноволосы.
Дракон нам гадок,
трехголова выя.
Нас защищает только
мимикрия.
* * *
А жизнь
какая? Светло-темная,
И жар — не жар, скорей
озноб,
Натянет тучу — ой, огромная,
А из нее — вдруг солнца
сноп.
Оно само-то не
покажется,
А только бросит сноп
лучей.
В раж не впадай, недолго
ражиться,
Слиняет вмиг до ста
свечей.
Опять пиши, читай без роздыха,
И тьма — не тьма, и свет
— не свет.
Какой там Дух? Хотя бы
воздуха —
Так и того в заводе нет…
Перед иконой Андрея
Юродивого
Памяти Андрея Крыжановского
Андрей Юродивый — твой
незабвенный тезка,
Тебя во тьме его
настигнул ген.
Держу свечу, жгут пальцы
капли воска.
Перед иконой
тихо встав с колен,
Я выйду, окунусь в твой
«Звездный муравейник»
И наизусть припомню
каждый стих.
То правду всем — юрод,
То сам в себе —
келейник,
То вздором обуян, то свят и тих.
* * *
Теория невероятности —
Мой знак, и мне легко
под ним.
Что год? Он канет в
невозвратности,
Мы лишь осколки
сохраним.
Пусть наши лица в них
туманятся,
Огни тускнеют не спеша,
Останутся гримасы
памяти,
Как росчерки карандаша.