ЭССЕИСТИКА И КРИТИКА
БОРИС
РОГИНСКИЙ
«И долгий путь, с
фонариком в конце…»
Об Илье Асаеве1
Когда
уже ни горечи, ни зла
И сумерки
касаются стекла,
Я
прислоняюсь к темному окну.
Я
сквозь его густую тишину
Смотрю
— близнец из прошлого встает
И
смотрит, и меня не узнает.
И,
обретая ясные черты,
Кладет
туда горячие следы.
Не
голос, а его усталый взгляд
Настойчиво
зовет меня назад.
И
дальше, через улицу и снег,
Уходит
вглубь не бог, не человек —
Далекий
призрак, прячась где-то там.
И я за
ним — к таинственным вратам…
Беру
аккорд когдатошний, и сам
Себе
шепчу священное «Сезам!».
Сколько
сумерек, ночей просидел он так, всматриваясь в свое отражение, с гитарой или
листом бумаги, а то и с тем и с другим, и обязательно с сигаретой, то прижимаясь лбом к стеклу, то откидываясь назад, пытаясь
там, во тьме, в отражении увидеть что-то еще?.. Когда же тот, за окном, повернется (это будет знак) и — за ним, в темноту? Спрыгнуть
вместе с гитарой, убежать, улететь, прицепиться к саням Снежной королевы, когда наконец уже? Это не мотив, не тема, это образ поэзии,
пожалуй, и образ жизни. Несколько патетический. И как же он понимал это, как
язвил самого себя, свои стихи, но оттого, похоже, только больше тянуло «скорей,
скорей в твое небытие».
Годы
жизни Ильи Асаева — 1964—1993.
…Жизнь обгоняет возраст, — сядь
В окно. И голосом струны
Отправь кружиться мотылька… <...>
И голос вновь спешит за словом
Упасть в сырой квадрат окна. <...>
Лишь Она прислонится к окну,
Я к Ней молча шагну из окна… <...>
Всю письменность земли перевести на птичий,
На устный. И уйти по Млечному Пути
В окно… <...>
Благодаря Эдисону, Вольту и Ватту,
Я не один, там — в окне, мое «я» второе.
Мы симметрично курим и, время тратя,
Я с ним судачу, т. е.
почти с собою.
Космос в окне, что море, — ныряй с разбега!
Падай в любой зодиак… <...>
Не потому, — что за черту
Смотрю, как розовый романтик.
А потому, — что, как лунатик,
В окно за звездами иду. <...>
Ступайте в душу, как в окно, —
Самоубийцы! <...>
И я, уйдя в себя от ратных дел,
Переселил в окно свой торс и рожу. <...>
Испаряется пепел луны за окном.
И окурок скрипит в запыленном стекле.
Завершается шествие в круге земном.
И все тянется, тянется шествие вне…
Откуда эта оконная тоска? Она звучала тогда
отовсюду, из песен недалеко от его Риги перематывавшего пленку в автомобиле, из
стихов того, кого в Даугавпилсе по ошибке выкинули из окна, из песни еще
одного, взятой в эпиграф: «Гуд бай, Америка, о! — где не был
никогда…» Его поколение, все сплошь с гитарами, и те, кто был в центре событий,
и те, для кого, как для него, «события» были лишь слабым отзвуком
происходившего внутри, и те, кто выжил реликтом, и те, кто, как он, ушел
по-настоящему — все прыгало из окна, удалялось во тьму. Как это? —
спросите вы. А вот так, при всем различии биографий, что Ника Турбина, что Цой,
что Бутусов, что Башлачев, что Курехин. Впрочем, он с ними не был знаком. И в
словах его стоит такая тишина, которая, возможно, только снилась его шумным
сверстникам. Он дружил с теми, кому посвящал стихи. И если это не Галич или
Шаламов, то все больше его друзья из Днепропетровска: Папа Док и другие. Редкое
чувство в поэзии рубежа 1980—1990-х, «чувство локтя». Он знал, кому шлет письма
из Риги, знал (или только воображал?), куда они уходят вместе с ним и что
остается за плечом:
Мудрено
и банально, как в жизни про нас.
Мы без
боли, теперь уже — просто с тоской,
Словно
с Божьей таможни потемками глаз
Ковыряем
свой сумрак, пустой и слепой.
Но,
когда мы качнемся за скобки земли
И
закружимся в новом бредовом огне, —
Дай
нам Бог различить напоследок вдали,
Как
окурок маячит в бессмертном окне.
И как же они тяжеловесны, монотонны, эти
анапесты, окна, сигареты, луны, звезды, ноктюрны Шопена… В
его списках для чтения соседствуют Надсон
с Розенбаумом, Гумилев с Вознесенским. Все бы ничего, да потом еще якобы
циничное острословие и анжамбеманы Бродского. В первый раз читаешь — ну да, в
каждом стихотворении что-то есть, строка, сочетание слов, не больше. В целом —
такая скука, да и — прости господи! — безвкусица, что хоть вой. Позднесоветский
дембельский альбом со вставками из Цветаевой и Лермонтова. Во второй раз
закидываешь невод — уже не строки, а несильные электрические удары, бесшумные
молнии. В третий раз — чувство вторичности куда-то уходит. Стихи начинают
светиться ровным ледяным светом, безжалостным и беззащитным. Какая удача, что
короткую жизнь свою он прожил вдалеке от столиц с их модами и культурными
течениями: Днепропетровск—Рига—Крым—Днепропетровск. Неловкое чувство, что он
зря читал Бальмонта: в его стихах только правда и
ничего кроме. Гитара, сигарета. Его правда? Правда его времени? «Сигареты в руках, чай на столе. Все
находится в нас…» Нет, это все-таки не всегда про него. Его страна, его эпоха
жили в нем своей убийственной жизнью. Никто ни до ни
после не написал такого пронизывающего полотна в духе Свешникова — то ли
мемуара о службе во внутренних войсках, то ли иллюстрации к «Колымским
рассказам», то ли просто еще одной из десятков его фантазий о смерти:
Это все он виноват —
ранний ноябрьский закат.
Осени жалость нервно
прижалась к лютой российской зиме.
Где-то под Шуей молча
танцуют вальс на плацу при тюрьме.
И взмахнул дирижерским
кнутом лейтенант,
И в роскошных
гусарских хб с арестантом кружит арестант.
Лихо прицелившись, в тон
гневно вступает тромбон.
Где-то под Шуей в
лагерном шуме вальс закрывает сезон.
В мерзлую флейту пьяный
ефрейтор вставил последний патрон.
Залп за залпом обрушивал
пьяный солдатский оркестр.
И швырял танцевавших на мерзлый асфальт,
И облизывал лица,
дождями смывая следы, злой ноябрь,
И строчил разыгравшийся
альт,
И глумилась
преступница-осень над этой бедой,
И, шаля, засыпала расстрелянных прелой листвой…
Спел последние такты
гобой…
Это все он виноват —
ранний ноябрьский закат.
Где-то под Шуей прапор
бушует за недоигранный такт.
Злость и усталость густо
вмешались в красные лица солдат.
Эти
стихи явно сбивают с ног. Другие — делают это не так заметно. Но всегда читать
их весьма тревожно. Тревожно оттого, что не знаешь, что перед тобой — может
быть, внутренний мир астматика, спортсмена, музыканта, провинциала, поэта,
вечно стремившегося «поскорее преодолеть это врБменное расстояние между жизнью
земной и жизнью вечной», как припечатал Борис Равдин в предисловии? Или голос
бешеной, чуть не самоубийственной эпохи, суммирующей русский XX век, шум
ялтинских дискотек и прибоев, ледяное молчание осенней—зимней—весенней Риги,
нарушаемое лишь кошачьим воем и перестрелкой между ОМОНом и рижской милицией на
Бастионной горке? Перескакивая со строки на строку, теряешься, путаешься: то ли
ярость и напор, то ли ирония, то ли полная резиньяция, иначе уход — сам
вмерзаешь в навязчивый переплет окна и слышишь только перебор струн,
завороженный движением пальцев гитариста. Да он и сам был ими заворожен.
Сидеть смотреть, как пальцы на гитаре,
Напоминая жизнь
членистоногих,
Охотятся на струны по
ночам…
Я
не слышал тех мелодий, на которые он исполнял свои стихи. Может, и правда, что
они были лишь «упаковкой» для стесняющегося дара молодого поэта. Но голос, аккорды, переборы струн в этих стихах слышу ясно: на
кухне, ночью, в тишине, с дверцей в иную жизнь — впереди, друзьями — в соседних ячейках, городом — позади и
зодиакальным сводом — сверху. Что-то, быть может, лермонтовское,
апухтинское, аполлон-григорьевское, цыганское во всем этом. Но
к черту, зачем параллели, контекст эпохи, стиль поколения, рижские соборы и
коты, «Наутилус», Крым, «Queen», Андерсен, Сент-Экзюпери, Мандельштам,
Шаламов... Они — лишь обрамление этих романсов. Или все-таки нет?
И в полстроки достало бы мне жизни,
И полсвечи, чтоб догорал
ночник.
Ни города, ни века, ни
отчизны
Не нужно мне — ни
отзвука от них.
И только, средством от моих недугов,
Прошу на вечный срок
вписать в рецепт:
Гитару! И единственного
друга!
И долгий путь, с
фонариком в конце.
| |
|
|
Всем читателям!
Чтобы получить журнал с доставкой в любой адрес, надо оформить подписку в почтовом отделении по
«Объединенному каталогу ПРЕССА РОССИИ «Подписка – 2021»
Полугодовая подписка по индексу: 42215
Годовая подписка по индексу: 71767
|
В Москве свежие номера "Звезды" можно приобрести в книжном магазине "Фаланстер" по адресу Малый Гнездниковский переулок, 12/27
Новые книги издательства "Журнал «Звезда»": |

В книге впервые публикуются стихотворения Алексея Пурина 1976-1989 годов.
Алексей Арнольдович Пурин (1955, Ленинград) — поэт, эссеист, переводчик.
С 1989 г. заведует отделом поэзии, а с 2002 г. также и отделом критики петербургского журнала «Звезда». В 1995–2009 гг. соредактор литературного альманаха «Urbi»
(Нижний Новгород — Прага — С.-Петербург; вышли в свет шестьдесят два выпуска).
Автор двух десятков стихотворных сборников (включая переиздания) и трех книг
эссеистики. Переводит голландских (в соавторстве с И. М. Михайловой) и немецких
поэтов, вышли в свет шесть книг переводов. Лауреат премий «Северная Пальмира»
(1996, 2002), «Честь и свобода» (1999), журналов «Новый мир» (2014) и «Нева» (2014).
Участник 32-го ежегодного Международного поэтического фестиваля в Роттердаме
(2001) и др. форумов. Произведения печатались в переводах на английский, голландский, итальянский, литовский, немецкий, польский, румынский, украинский,
французский и чешский, в т. ч. в представительных антологиях.
Цена: 130 руб.

Михаил Петрович Петров, доктор физико-математических наук, профессор, занимается исследованиями в области управляемого термоядерного синтеза, главный научный сотрудник Физико-технического института им. А.Ф. Иоффе. Лауреат двух Государственных премий СССР. В 1990 – 2000 работал приглашенным профессором в лабораториях по исследованию управляемого термоядерного синтеза в Мюнхене (ФРГ), Оксфорде (Великобритания) и Принстоне (США), Научный руководитель работ по участию ФТИ в создании Международного термоядерного реактора.
В книге «Огонь небесный» отражен незаурядный опыт не только крупного ученого, но и писателя, начинавшего литературный путь еще в начале шестидесятых. В нее вошли рассказы тех лет, воспоминания о научной работе в Англии и США, о дружбе с Иосифом Бродским, кинорежиссером Ильей Авербахом и другими незаурядными людьми ленинградской культуры.
Цена: 500 руб.

Мириам Гамбурд - известный израильский скульптор и рисовальщик, эссеист, доцент Академии искусств Бецалель в Иерусалиме, автор первого в истории книгопечатания альбома иллюстраций к эротическим отрывкам из Талмуда "Грех прекрасен содержанием. Любовь и "мерзость" в Талмуде Мидрашах и других священных еврейских книгах".
"Гаргулья" - собрание прозы художника, чей глаз точен, образы ярки, композиция крепка, суждения неожиданны и парадоксальны. Книга обладает всеми качествами, привлекающими непраздного читателя.
Цена: 400 руб.
Калле Каспер (род. в 1952 г.) — эстонский поэт,
прозаик, драматург, автор пяти стихотворных книг
и нескольких романов, в том числе эпопеи «Буриданы»
в восьми томах и романа «Чудо», написанного
на русском. В переводе на русский язык вышла
книга стихов «Песни Орфея» (СПб., 2017).
Алексей Пурин (род. в 1955 г.) — русский поэт, эссеист,
переводчик, автор семи стихотворных книг, трех книг
эссеистики и шести книг переводов.
Цена: 130 руб.

Алексей Арнольдович Пурин (1955, Ленинград) — поэт, эссеист, переводчик.
С 1989 г. заведует отделом поэзии, а с 2002 г. также и отделом критики петербургского журнала «Звезда». В 1995–2009 гг. соредактор литературного альманаха «Urbi»
(Нижний Новгород — Прага — С.-Петербург; вышли в свет шестьдесят два выпуска).
Автор двух десятков стихотворных сборников (включая переиздания) и трех книг
эссеистики. Переводит голландских (в соавторстве с И. М. Михайловой) и немецких
поэтов, вышли в свет шесть книг переводов. Лауреат премий «Северная Пальмира»
(1996, 2002), «Честь и свобода» (1999), журналов «Новый мир» (2014) и «Нева» (2014).
Участник 32-го ежегодного Международного поэтического фестиваля в Роттердаме
(2001) и др. форумов. Произведения печатались в переводах на английский, голландский, итальянский, литовский, немецкий, польский, румынский, украинский,
французский и чешский, в т. ч. в представительных антологиях.
В книге впервые публикуются ранние стихотворения автора.
Цена: 130 руб.

Эта книга посвящена одному из творцов «серебряного века», авангардному преобразователю отечественной сцены, режиссеру, драматургу, теоретику и историку театра Николаю Николаевичу Евреинову (1879-1953). Она написана его братом, доктором технических наук, профессором Владимиром Николаевичем Евреиновым (1880-1962), известным ученым в области гидравлики и гидротехники. После смерти брата в Париже он принялся за его жизнеописание, над которым работал практически до своей кончины. Воспоминания посвящены доэмигрантскому периоду жизни Николая Евреинова, навсегда покинувшего Россию в 1925 году. До этого времени общение братьев было постоянным и часто происходило именно у Владимира, так как он из всех четверых братьев и сестер Евреиновых оставался жить с матерью, и его дом являлся притягательным центром близким к семье людей, в том числе друзей Николая Николаевича - Ю. Анненкова, Д. Бурлюка, В.Каменского, Н. Кульбина, В. Корчагиной-Алексан-дровской, Л. Андреева, М. Бабенчикова и многих других. В семье Евреиновых бережно сохранились документы, фотографии, письма того времени. Они нашли органичное место в качестве иллюстраций, украшающих настоящую книгу. Все они взяты из домашнего архива Евреиновых-Никитиных в С.-Петербурге. Большая их часть публикуется впервые.
Цена: 2000 руб.

Книга Леонида Штакельберга «Пасынки поздней империи» состоит из одной большой повести под таким же названием и нескольких документальных в основе рассказов-очерков «Призывный гул стадиона», «Камчатка», «Че», «Отец». Проза Штакельберга столь же своеобразна, сколь своеобразным и незабываемым был сам автор, замечательный рассказчик. Повесть «пасынки поздней империи» рассказывает о трудной работе ленинградских шоферов такси, о их пассажирах, о городе, увиденном из окна машины.
«Призывный гул стадиона» - рассказ-очерк-воспоминание о ленинградских спортсменах, с которыми Штакельбергу довелось встречаться. Очерк «Отец» - подробный и любовный рассказ об отце, научном сотруднике Института имени Лесгафта, получившем смертельное ранение на Ленинградском фронте.
Цена: 350 руб.
Круглый стол «Власть слова и слово власти» посвящен одному из самых драматических социокультурных событий послевоенного времени – Постановлению Оргбюро ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград» 1946 г.
Цена: 100 руб.
Книга Елены Андреевны Кумпан (1938-2013) рассказывает об уходящей культуре 1950 – 1960-х годов. Автор – геолог, поэт, экскурсовод – была дружна со многими выдающимися людьми той бурной эпохи. Герои ее воспоминаний – поэты и писатели Андрей Битов, Иосиф Бродский, Александр Городницкий, Рид Грачев, Александр Кушнер, Глеб Семенов, замечательные ученые, литераторы, переводчики: Л.Я. Гтнзбург, Э.Л. Линецкая, Т.Ю. Хмельницкая, О.Г. Савич, Е.Г. Эткинд, Н.Я. Берковский, Д.Е. Максимов, Ю.М. Лотман и многие другие
Книга написана увлекательно и содержит большой документальный материал, воссоздающий многообразную и сложную картину столь важной, но во многом забытой эпохи. Издание дополнено стихами из единственного поэтического сборника Елены Кумпан «Горсти» (1968).
Цена: 350 руб.

Книга тематически разнообразна: истории из пионервожатской жизни автора, повесть об отце, расследование жизни и судьбы лейтенанта Шмидта, события финской войны, история поисков и открытий времен Великой Отечественной войны.
Цена: 250 руб.
В сборнике представлены рассказы, написанные в 1970-1990-ж годах. То чему они посвящены, не утратило своей актуальности, хотя в чем-то они, безусловно, являются замечательным свидетельством настроений того времени.
Нелла Камышинская родилась в Одессе, жила в Киеве и Ленинграде, в настоящее время живет в Германии.
Цена: 250 руб.

В 1962 году, более полувека назад, вышла в свет первая книга стихов Александра Кушнера. С тех пор им написано еще восемнадцать книг - и составить «избранное» из них – непростая задача, приходится жертвовать многим ради того, что автору кажется сегодня лучшим. Читатель найдет в этом избранном немало знакомых ему стихов 1960-1990-х годов, сможет прочесть и оценить то, что было написано уже в новом XXI веке.
Александра Кушнера привлекает не поверхностная, формальная, а скрытая в глубине текста новизна. В одном из стихотворений он пишет, что надеется получить поэтическую премию из рук самого Аполлона: «За то, что ракурс свой я в этот мир принес / И непохожие ни на кого мотивы…»
И действительно, читая Кушнера, поражаешься разнообразию тем, мотивов, лирических сюжетов – и в то же время в каждом стихотворении безошибочно узнается его голос, который не спутать ни с чьим другим. Наверное, это свойство, присущее лишь подлинному поэту, и привлекает к его стихам широкое читательское внимание и любовь знатоков.
Цена: 400 руб.

Аннотация - "Нас время учило..." - сборник документальной автобиографической прозы петербургского скульптора и фронтовика Льва Самсоновича Разумовского.
В сборник вошли две документальные повести "Дети блокады" (воспоминания автора о семье и первой блокадной зиме и рассказы о блокаде и эвакуации педагогов и воспитанников детского дома 55/61) и "Нас время учило..." (фронтовые воспоминания автора 1943-1944 гг.), а также избранные письма из семейного архива и иллюстрации.
Цена: 400 руб.

Алексей Арнольдович Пурин (род. в 1955 г. в Ленинграде) — поэт,
эссеист, переводчик. Автор пятнадцати (включая переиздания) стихотворных
сборников и трех книг эссеистики. Переводит немецких и голландских
(в соавторстве с И. М. Михайловой ) поэтов, опубликовал пять
книг переводов. Лауреат Санкт-Петербургской литературной премии
«Северная Пальмира» (1996, 2002) и др.
В настоящем издании представлены лучшие стихи автора за четыре
десятилетия литературной работы, включая новую, седьмую, книгу «Почтовый
голубь» и полный перевод «Сонетов к Орфею» Р.-М. Рильке.
Цена: 350 руб.
Национальный книжный дистрибьютор "Книжный Клуб 36.6"
Офис: Москва, Бакунинская ул., дом 71, строение 10
Проезд: метро "Бауманская", "Электрозаводская"
Почтовый адрес: 107078, Москва, а/я 245
Многоканальный телефон: +7 (495) 926- 45- 44
e-mail: club366@club366.ru
сайт: www.club366.ru
|