ПОЭЗИЯ И ПРОЗА

Сергей Стратановский

* * *

Сознанье — зеркало.

                        В него глядится Бог.

В нем отражаются созвездья смертостойкие,

Но вдребезги его вдруг кто-то разобьет,

В межзвездье выбросит, и, в мусоре небесном

Копаясь словно бомж,

                        найдет однажды Бог

Осколки острые,

                        сохранности достойные.

* * *

Вот Сапог в муравейнике…

                        Не говорящий, давящий

Социум муравьиный…

                        Не со зла, а случайно, конечно.

Так вдруг Кто-то Незримый

                        и нас вдруг раздавит когда-нибудь

Тоже случайно, конечно.

* * *

В деревне басенной,

                        ну, той, где баобаб

Растет до неба,

                        где мужик пытливый

Залез на небо, в рай вошел,

А там — без баб, без баб

                        и только пиво, пиво…

И кислое вино, и ходят без портов,

Общаются без слов, и вообще тоскливо,

Как и в деревне, впрочем…

* * *

Энциклопедия страданий в сто томов:

Вот том о ревности, а вот — о нищете,

О жалкой бедности, о мелкой суете,

Об унижении, о женщине в слезах

И о безумии в глазах родных, любимых…

И стрессов перечни…

                        Но радость все же есть,

И счастье тоже есть.

                        Но как сказать о них

Без капли горечи

                        счастливыми словами?

На мотив Блока

Лахтинские болота —

                        топи земли вечереющей.

Викингов короли

                        мертволикие,

                                    там, за столом, мхом обросшим,

Восседают, пируя,

                        и Ночная Фиалка флюидами

Грузит нас, горожан…

                        Ну а утром тоска жилмассивов

Вновь вольется в болотца.

Кладбище в Эстонии

Как эстонские могилы:

Мрамор траурный, цветы…

Спи спокойно, ангел милый,

В нише тихой красоты.

А как русские могилы:

Пирамидки, редко крест…

Вот и умерли, погибли

Не свои для здешних мест…

Ну а смерть — уравняла.

Видение пророка Иезекииля

Свет живожизненный

Нас озаряет в тот миг, когда

Бог является миру.

Почему же моим очам алчущим

Что-то странное, страшное

                        с неба явилось вдруг

И как громом ударило?

Огненные животные,

Углеглазые, стали спускаться с небес ко мне,

И колеса какие-то

                        рядом с ними глазами живыми глядели.

Бог ли сам в самом деле

Шел в тот день вместе с ними ко мне,

Или звери небесные,

                        до сих пор неизвестные,

                        тело мое съесть хотели

Или страхом обжечь, глядя эглями?

То ли свет живожизненный,

То ли смертоживотный огонь

Был дарован в тот день

                        очам алучущим.

Из Агады

Буква Алеф — первая в хоре букв,

А за нею Бет и другие буквы

Друг за другом свидетельствуют перед Богом,

Вторя друг другу,

                        бубнят, что не впрок и не впору

Оказалась Тора Его народу,

Что, покинув Его, обернулся к Ваалам народ,

Идолам глиняным

                        стал он служить на высотах.

И тогда наказаньем за грехотворение это

Стало новое рабство

                        и бремя работ унизительных.

Время песен пронзительных,

                        песен горя у рек чужеводных.

Кто тогда заступился

За народ? Авраам? Моисей?

Но не верил им Бог,

                        а поверил Рахили рыдающей,

Нашей матери общей.