РИКАРДА ХУХ

ПЕТР ВЕЛИКИЙ

На британском берегу

Юный Петр тоской томится:

— Почему я не могу

Над водою взмыть, как птица!

Научиться бы у рыбы,

Как с волнами совладать,

И пускай в морскую гладь

Меня волны увлекли бы!

Море, мы ль не заодно:

Бешены, мятежны, круты?

Жаль, что смертным не дано

Разорвать земные путы.

И пускай расправит крылья

Наша вечная тоска,

Что царя, что рыбака —

Всех к земле гнетет бессилье.

Взор пылающий не вдруг

Одолел земные грани:

Перед ним распахнут Юг,

Север плавает в тумане.

Дерзкий дух диктует зверю

Человеческий закон;

Ум заботой поглощен,

Сил своих пределы меря.

Твердь небесного стекла

Тайной полнится бесплотной;

Гусеница проползла —   

Чуда символ мимолетный.

Хищны и многоголосы,

Между звездами парят

И земных терзают чад

Беспощадные вопросы.

Только жажду утолишь,

Тут как тут нужда и глупость;

А достаток значит лишь

Тягостный расчет да скупость.

Время, силы, труд привычно

Экономит человек:

Ведь людской недолог век,

А наука безгранична.

Что не словишь на лету,

То потом навек сокрыто;

Всё, что с ходу не добыто,

Ускользает в пустоту.

Вот синклит ученых скопом

Изучает мотылька:

Спинку, крылышки, бока —

Век прошел за микроскопом!

Муз беспечный хоровод

Будоражит наши чувства:

Ненадежное искусство

Тщетно смертного влечет.

Как избыть людские хвори,

Ищет многомудрый врач,

Хвать — и умер сам, хоть плачь,

До конца с природой споря.

Мне по силам всё: в забое

Рушить каменную твердь,

Искушать отвагой смерть

На кровавом поле боя.

Мне и круг гончарный нужен!

Даже корпус корабля

Под моей рукой послушен

Мановению руля.

И тем дальше цель моя,

Чем придвинусь к цели ближе,

В том, чего достигну я,

Смысла я уже не вижу.

Словно по дороге горной

Я всю жизнь иду вперед,

И все шире предстает

Мне огромный мир просторный.

К невозвратным временам

Нет пути назад, я знаю:

Потерял еще Адам

Путь к утраченному раю.

Вспыхнут новые желанья

Сквозь золу былых утех —

Вечен будущего бег,

Вечно наше отставанье.

Я есмь царь — не для того ль,

Чтобы здесь, в земной юдоли,

Навязать огромность воли

Миллионам чуждых воль?

Над народом вознесенный,

Я силен мильоном сил:

Всё, чего б я ни просил,

Мир отдаст мне потрясенный.

* * *

Всё рукотворное бренно в мире:

Высокостенный пал Илион,

Богатства, хранимые в пышном Тире,

Стали добычей волн и времен.

Где фавны мраморные и наяды?

В прах обратился их блеск живой.

Полуразрушенные колоннады

Заметает осень листвой.

Всё, что мы создали, берегли веками,

Передать мечтали потомкам в дар —

Всё без остатка поглотит пламя,

Истребит беспощадный пожар.

Но солнце и звезды на небосводе,

Дети богов, над земной тщетой

Блещут без устали в хороводе

Юностью, мощью и красотой.

* * *

Они присвоили  венки, награды,

Рукоплесканий гром,

Их изваянья высятся кругом.

В их честь — и звон фанфар, и труб рулады,

А на тебя глядят надменно,

Но сколько бы тебя ни унижали,

Народ мой, ты потупился, притих,

Покуда Муза огненным перстом

Твои дела заносит на скрижали.

Ты напоказ не обнажаешь ран,

Но помни, что когда-нибудь потом,

Когда уже мы все сойдем со сцены,

Трагический тебя помянет стих,

Поведает о подвигах бесплодных,

И неподдельной славой осиян,

Останешься ты в душах благородных.

ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСНЯ

Когда-нибудь нам с тобой предстоит разлука,

Мой дорогой,

Не будет ни поцелуя, ни взгляда, ни звука

За той чертой.

Повесть, милая повесть придет к эпилогу

О нас вдвоем.

А рассказать бы можно еще так много

Из тома в том.

Прекрасная тема — и дальше бы ей развиваться,

Как до сих пор,

Добавить, пожалуй, каких-нибудь вариаций — 

Мажор, минор.

Бессмертная музыка  смолкнет — но неужели

Растает звук,

И хор распадется,  забудется всё, что мы пели

С тобой, мой друг?

Всё обольщенье искусства, любви, улыбки,

Весь этот рай,

Звездное пение, ласка флейты и скрипки, —

Прощай, прощай!

Останется только взгляд, слезами набухшие веки

Лукавых глаз,

Всё понимающих, жалких,  любимых навеки —

В последний раз.

Перевод Елены Баевской